Татьяна Пославская: «В микроскопе страшная болезнь бывает такой красивой!»

С момента открытия отделения было исследовано более 2,5 миллиона биопсий для более чем 500 тысяч пациентов.

На протяжении 35 лет отделение возглавляла заслуженный врач РФ Татьяна Пославская. В 2011 году из-за проблем со здоровьем она ушла с руководящей работы, но продолжает трудиться патологоанатомом. В интервью нашей газете она рассказала об истории становления службы, внедрении современных методик и специфике профессии.

– Татьяна Николаевна, расскажите об истории отделения: с чего все начиналось?

– Централизованное патологоанатомическое отделение открылось 5 мая 1971 года. Началось все с того, что заведующий облздравотделом Вениамин Ильич Шубин и ректор Архангельского медицинского института Николай Прокопьевич Бычихин договорились построить на территории областной больницы морфологический корпус, где проходили бы подготовку студенты. Изначально к отделению были прикреплены все больницы Архангельска, кроме Первой городской, и все медицинские учреждения из районов области.

Сначала объемы были небольшие, потому что занимались в основном вскрытиями. Но с появлением эндоскопических технологий пошел огромный поток диагностических исследований – биопсий.

Во время гастроскопии, бронхоскопии, колоноскопии у пациентов берут маленькие кусочки биоматериала, в которых мы должны определить онкологический, воспалительный или какой-то иной патологический процесс. Кроме того, есть такой закон – все, что у человека удаляется во время любых хирургических вмешательств, должно быть исследовано гистологически. А оперируют врачи сейчас много.

За 50 лет нами внедрено 16 новых методик исследования биопсий и операционного материала. Все это очень востребовано, нагрузка у нас интенсивная. Сейчас мы работаем с 16 государственными учреждениями здравоохранения и девятью частными организациями.

– Когда и как началось внедрение современных технологий?

– В 1999 году мы начали сотрудничать с норвежскими коллегами. Благодаря Светлане Евгеньевне Мананковой, которая окончила АГМИ в 1972 году, работала педиатром, а теперь живет в городе Тромсе, познакомились со специалистами телемедицины.

В Норвегии телемедицина активно используется для решения тех задач, которые стоят перед нами. Там во многих районах нет врачей-патологов (патологоанатомов), а есть только микроскопы и лаборанты (биоинженеры), которые готовят микропрепараты для диагностики. Далее благодаря возможностям телемедицины эти препараты смотрят специалисты из Тромсе и ставят диагноз.

С норвежскими коллегами мы обменялись опытом – что они умеют, а что мы, какие у них есть методы исследования и какие у нас. Тогда, в 90-е годы, о современной технике мы могли только мечтать. И они решили нам помочь. Так появился норвежско-российский проект «Качественное развитие диагностики на Северо-Западе России», который реализовывался под руководством Ирены Лунд – биоинженера электронной микроскопии Университетской клиники города Тромсе. В его рамках наши врачи и лаборанты смогли обучаться современным методам диагностики как дистанционно, так и при непосредственном контакте с норвежскими специалистами.

У нас, например, была большая потребность во внедрении иммуногистохимии. Этот метод тогда в Архангельской области вообще не применялся, да и в России был только в отдельных городах: в Москве, Петербурге, Казани…

Он незаменим при диагностике лимфом, поскольку позволяет точно определить ее тип и подобрать более эффективное лечение. В результате у пациента улучшается качество жизни и прогноз будет более оптимистичный. Также иммуногистохимия нужна, например, чтобы отличить рак от саркомы. Это два разных опухолевых процесса (рак развивается из эпителия, а саркома из мягких тканей), и к каждому нужен свой подход.

Благодаря российско-норвежскому сотрудничеству у нас появилось современное высокотехнологичное оборудование и расходные материалы. За десять лет существования проекта мы реализовали все свои задумки. Он был признан самым малозатратным, но высокоэффективным.

– Какими качествами нужно обладать, чтобы стать хорошим специалистом в вашей сфере?

– Наша работа требует опыта, досконального знания методик, умения анализировать и логически мыслить. Чтобы стать квалифицированным патологоанатомом, надо 10–15 лет изучать биопсии, вскрывать умерших, учиться у более опытных коллег.

Кстати, самые сложные случаи мы всегда исследуем коллективно. Например, если дело касается онкопатологии, то должно быть только коллективное заключение.

В Архангельске, как и во всей стране, диагностика злокачественных новообразований проходит двойной и часто тройной контроль – сначала диагноз ставит патологоанатом в любой больнице, где есть гистологическая лаборатория, если он заподозрил онкопроцесс – направляет к нам, а потом перепроверяют в онкодиспансере, где возможностей намного больше.

Сейчас у нас работает девять врачей, восемь лаборантов и восемь санитаров. На нашей базе проходят обучение студенты, врачи-ординаторы. Отмечу, что в последнее время к нам вновь активно идут молодые специалисты. Но это связано в том числе с тем, что идет много фильмов о судебно-медицинских экспертах, которых на экране называют патологоанатомами.

Вот молодежь и думает, что этим предстоит заниматься: волосинку на компьютере изучать для установления родственных связей, биопробы ставить и т. д. А у нас совершенно другая обязанность – по кусочкам органов и тканей, часто микроскопических размеров, определить диагноз, чтобы помочь врачу-клиницисту выбрать тактику лечения.

Но даже те, кто пришел сюда случайно, зачастую остаются. Когда начинают работать, видят, насколько интересная и многогранная профессия. Тем более сейчас гораздо больше возможностей: нам закупают микроскопы, микротомы, компьютеры.

– Чем, на ваш взгляд, интересна эта профессия?

– Это захватывающий исследовательский процесс, каждый день что-то новое. Мы смотрим в том числе страшные опухоли, но они настолько красивые бывают в микроскопе, что не перестаешь удивляться. Каждый орган и каждая ткань имеют свою морфологию, но, когда начинается рост злокачественной опухоли, – возникают причудливые ядерные, клеточные и тканевые фигуры с множественными митозами, напоминающими цветы, растения, животных и многое другое.

То, что природа придумает, ни один человек не нарисует. Однажды даже наш доктор Мария Михайловна Кравченко участвовала во всероссийском конкурсе – надо было представить работу на тему, на что бывают похожи биопсии, и выиграла хороший микроскоп.

И конечно, важно моральное удовлетворение от работы: поставишь правильный диагноз, больного пролечат, и ты понимаешь, что трудишься не зря. Мы служим для того, чтобы на ранних стадиях увидеть опухолевый процесс в эндоскопических биопсиях. Сейчас онкология хорошо лечится, я сама прошла через это и многих успокаиваю, объясняю, что главное все сделать вовремя.

– Татьяна Николаевна, почему вы пришли в медицину и выбрали именно эту специальность?

– Медицину я выбрала в детстве. Я все время лечила кукол и еще сама часто болела, мне нравились врачи, которые меня вели, – они были добрые и умные. А потом произошла такая история. Когда училась в третьем классе, очень тяжело переболела гепатитом, даже были сомнения, что выкарабкаюсь. И когда лежала одна в больничной палате, хотя не верила в Бога, но постоянно просила его: «Боженька, оставь меня в живых. Если выживу, то стану врачом». И после школы поступила в медицинский институт.

В 1974 году окончила лечебный факультет АГМИ. И мы вдвоем с однокурсником Леонидом Сергеевичем Ходасевичем первыми пошли в интернатуру по патологической анатомии.

Руководителем был доцент кафедры патологической анатомии, кандидат медицинских наук Борис Николаевич Цибель, он заинтересовал нас этой работой. Я с ним работала еще во время учебы – рисовала ему пособия на лекции. Его лекции были признаны самыми лучшими. Потом даже терапевты пользовались его морфологическими лекциями по патологии почек и печени. Это все так здорово было рассказано.

Когда начала вскрывать – меня опекал и учил Юрий Федорович Неклюдов. Потом начала исследовать биопсии, и у меня все успешно, быстро пошло. Я хорошо рисую, иногда даже рисовала клиницистам опухоль, которую нашла, если возникало расхождение диагноза. Тогда ведь не было возможности передать изображение с микроскопа на компьютер или показать на большом экране.

У нас такая специальность, которая требует очень большого диапазона знаний во многих разделах медицины. Надо много читать, логически мыслить, уметь анализировать, понимать, что происходило с больным, чтобы дать правильное заключение.

Это важная и интересная работа. За полувековую историю нашей службы сменились три поколения сотрудников. Я хочу поздравить всех коллег, бывших и действующих, с юбилеем нашей службы и сказать искренние слова благодарности за работу. Каждый из вас внес свой значимый вклад в ее развитие.

Наталья Сенчукова