Ключи от Арктики – это человек и наука
Впервые в истории России в Архангельске сформирован научно-исследовательский центр, работа которого акцентирована на проблемах развития арктических территории, – Федеральный исследовательский центр комплексного изучения Арктики РАН.
Ориентиром для решения приоритетных задач в высоких широтах должна стать государственная программа изучения и освоения
Арктической зоны РФ. А приоритеты же в этом процессе, уверен директор центра Владимир Павленко, должна расставить наука: с точки зрения освоения ресурсов, сбалансированного развития территории, социальных и экологических проблем, которые стоят здесь крайне остро.
Их острота нарастает по мере удаления от городских агломераций и центров культуры, а сложность решения многократно увеличивается.
– Это всегда специфические и очень конкретные решения, типовых быть не может. Например, при обеспечении экологической безопасности, – отмечает Владимир Павленко. – Есть три составляющих развития в Арктике – это человек, энергетика и транспорт. Три ключа, с помощью которых возможно решать повседневные и перспективные задачи на этой территории. Но без человека нельзя сделать ничего.
Не вахтой единой
По его мнению, вахтовым методом можно осваивать ресурсы, Арктику – нет. Без закрепления населения в определенных опорных точках это невозможно вообще.
– Вахта – это сугубо отраслевой метод решения задач, – подчеркивает ученый. – Открыли месторождение, обустроили. Одна вахта отработала месяц – приезжает следующая. Это не постоянное население. Сделали дело – и уехали.
А через некоторое время, как правило, все начинают дружно бороться с экологическими последствиями этой деятельности. Значимость проблемы утилизации отходов в Арктике чрезвычайная. Естественным образом она происходит крайне медленно. Без участия человека тут не обойтись. Перспективные технологии, которые позволяют решать задачи переработки промышленных и бытовых отходов с минимальными издержками, есть.
– Их с успехом применяют наши партнеры из приарктических стран – на Аляске, в Канаде, – говорит Владимир Павленко. – Нам надо адаптировать передовой опыт и создать что-то свое.
К решению экономических и общечеловеческих задач необходимо подходить очень деликатно, продуманно и взвешенно. Отдельно для каждой территории.
– Речь может идти лишь о группе населенных пунктов, – продолжает Владимир Ильич. – Единый рецепт тут предложить сложно и, наверно, неправильно, потому что каждая территория очень специфична: по национальному и половозрастному составу населения, роду основной деятельности, особенностям местности – прибрежная зона, тундра, лесотундра, тайга. Людей надо не просто обеспечить жильем, но и занять трудом. Должна быть экономическая основа, базис существования таких поселений. Внеэкономический подход используют только в вопросах обороны страны.
– Нефть, газ, золото, серебро, цветные и редкие металлы, другие полезные ископаемые – это фактически единственный ресурс обеспечения сбалансированного развития муниципальных районов Арктики. Другого нет, – говорит ученый. – То, что добывается здесь, должно работать и на сам регион.
Необходима система мер, прежде всего правового регулирования деятельности муниципальных образований. Ведь их основная задача – закрепление населения, занятого в производственной или социальной сферах на арктических территориях.
Триединая задача
Миссия ученых – создавать методики, разрабатывать инструменты и механизмы для адаптации человека к жизни и работе на Севере. Федеральный исследовательский центр комплексного изучения Арктики РАН в Архангельске ориентирован на все три обозначенных выше важнейших направления.
– Нужно сформулировать хотя бы теоретически представление о том, как должна быть благоустроена и сформирована жизнедеятельность человека, – продолжил Владимир Павленко, – каковы должны быть инфраструктура и набор условий для комфортного проживания в Заполярье.
Компонентов, влияющих на выбор рекомендаций, много: в зависимости от величины поселений и задач, которые решаются в рамках территории.
Среди поставленных целей – формирование транспортной сети и инфраструктуры, создание экологичных и экономичных средств передвижения, диверсифицированное развитие энергетики. В малых населенных пунктах нужно использовать совершенно иные подходы в решении вопросов энергоснабжения. Необходимо и изучение местной ресурсной базы, ее особенностей и возможности использования. Важны рекомендации по формированию структуры хозяйственного комплекса – набору тех предприятий, которые эффективны и целесообразны с экономической точки зрения.
Сельхозтехнологии для Арктики
Инновационные решения, частично или полностью адаптированные для работы в условиях Арктической зоны, уже сегодня предлагают ученые Приморского филиала научного центра. В частности, технологии рекультивации и восстановления нарушенных в результате геологоразведочных работ тундровых земель.
– Естественное восстановление растительного покрова занимает значительное количество времени. Нарушенные земли подвергаются эрозионным процессам. Наши ученые испытывают новые технологии и методы рекультивации земель, способные вернуть оленьи пастбища в оборот уже через два года, – рассказал директор филиала Валентин Гинтов.
Селекционерами Приморского филиала созданы новые сорта зерновых культур, многолетних трав, картофеля, максимально адаптированные для выращивания в условиях Севера России.
Целенаправленной племенной работой достигнуты серьезные успехи в региональном животноводстве. Благодаря этому знаменитая холмогорка в последние десятилетия увеличила удои молока до 7 тонн в год от одной коровы. Порода крупного рогатого скота, родиной которой является Архангельская область, получила приоритетное распространение во всех приарктических зонах РФ.
На арктических территориях ведется также развитие табунного коневодства. Путем скрещивания пород получен прекрасный результат. Не менее знаменитая мезенка теперь круглый год находится в свободном выпасе на подножном корме. Несмотря на технический прогресс, лошадь оказалась незаменима в северных фермерских хозяйствах: тянет до трех тонн груза, замещая мотосани. Кроме того, тяжеловесы могут быть использованы для служб спасателей и в туристических кластерах Арктической зоны России – от Кольского полуострова и Поморья до Чукотки.
Хляби земные
Что касается фундаментальной науки, то…
– Мы здесь живем и к этому привыкли, но Арктику лихорадит, – говорит директор центра. – А для обеспечения безопасности объектов промышленной и социальной инфраструктуры очень важно понимать происходящие процессы и разрабатывать механизмы обеспечения надежной работы инженерных и электрических сетей, зданий, сооружений.
При потеплении климата происходит разрушение многолетней мерзлоты, рассказал ведущий научный сотрудник лаборатории эволюции природной среды Станислав Игловский, который занимался ее изучением в Ненецком автономном округе и Мезенском районе.
– Льдистый субстрат тает, может происходить заболачивание почв, интенсивное разрушение мерзлых берегов приливными водами, в результате чего мы ежегодно теряем значительную часть суши, – рассказывает он. – Мерзлые породы очень чутко реагируют на изменение климата. Довольно большая часть изученных нами территорий – в Мезенском районе, в Амдерме, на острова Вайгач, в Хорей-Вере – подвержена различным криогенным процессам.
В прошлом веке пик потепления пришелся на 30-е годы, а к 80-м – наступило похолодание. Ученые подтвердили колебания южной границы распространения мерзлоты в связи с изменением климата – при увеличении температуры на один градус происходит ее смещение на 100 км к северу.
– Многими климатологами и мерзлотоведами предсказывается полное исчезновение мерзлоты на территории Европейского Севера России (за исключением северо-восточных районов) примерно к 2050–2100 годам при сохранении тренда на потепление, – делится Станислав Игловский.
Уменьшение льда в Арктике происходит ежегодно. Этот процесс отражается и на материковой поверхности суши – идет заболачивание, разрушение льдистых участков, которые наиболее подвержены воздействию при потеплении. Все это может негативно сказаться на инженерной инфраструктуре, на дорогах и газопроводах.
– Важно понимание того, что будет через 10–20 лет, – подчеркивает Владимир Павленко. – Объекты в Арктике создаются не на неделю. Активную роль в ее освоении сегодня играют крупные корпорации, добывающие полезные ископаемые. Эти ресурсы необходимы стране для обеспечения экономического развития. Просто для обустройства и обеспечения комфортного проживания населения в Арктику никто не пойдет. Поэтому совместно с коллегами из других институтов Академии наук РФ мы изучаем влияние климата на природную среду – ландшафты, температуру и явления природного характера.
Эффект бабочки
В природе все взаимосвязано: процессы развития мерзлоты, рельефа и биоты. С изменением климата меняются и ареалы обитания насекомых и животных. Это тоже подтверждение идущих процессов, хотя не прямое, а косвенное.
На основе исследований биоразнообразия территорий также можно делать определенные выводы по климатическим колебаниям. Примером может служить проникновение колорадского жука на север Архангельской области, вплоть до Пинежского района.
– Стало появляться очень много мигрантных видов, – делится наблюдениями заведующая Российским музеем центров биоразнообразия Федерального исследовательского центра Юлия Беспалая. – С потеплением климата мы начинаем находить в Арктической зоне виды более южного происхождения – в районе Амдермы, острова Вайгач, на Соловках.
Непривычно далеко на север стали залетать бабочки адмирал и репейница. Но на самых крайних точках они не размножаются. Личинок нет, фиксируют ученые. Их находят чуть южнее.
Коллекция музея насчитывает более ста тысяч образцов беспозвоночных. Из них – более 35 тысяч шмелей, остальная часть – сборы бабочек, жуков-жужелиц и моллюсков. Отбор делается ежегодно, а формирование коллекции началось в 90-х годах прошлого века.
Экспедиции проводятся в различных местах Архангельской области, Ямала, Камчатки, Сахалина и других районов Дальнего Востока.
Изучение биоразнообразия и инвентаризация фауны позволяют отследить во времени не только изменения ареалов распространения того или иного вида естественного местообитания, но и обнаружить чужеродных (инвазийных) – вселенцев. Биологические инвазии представляют серьезную угрозу, поскольку могут оказывать негативное влияние на популяции «старожилов».
Арктические сообщества очень хрупкие. Входящие виды могут их подавлять и вытеснять в борьбе за ресурсы.
– Они, как правило, более адаптивны к новой среде, – рассказала Юлия Беспалая. – В месте впадения теплых вод Архангельской ТЭЦ в реку Юрас мы обнаружили популяцию двустворчатого моллюска корбикулы азиатского происхождения. Его естественный ареал – Азия, Ближний Восток, Австралия и Африка. Архангельск – самая северная точка распространения.
Эти моллюски – активные биофильтраторы и быстро размножаются. Корбикула – один из самых агрессивных видов. Дно водоема буквально усыпано пустыми створками. Известны примеры, когда их вторжение приводило к закрытию гидроэлектростанций.
А на Вайгаче исследователи обнаружили моллюсков, родственных водным обитателям из Северной Америки. Ученые предполагают, что личинки этой популяции были перенесены в российскую Арктику птицами во время миграции. Наблюдать и контролировать развитие различных популяций северной фауны и их взаимосвязь необходимо для того, чтобы понимать, как меняется и от чего зависит экологический баланс на большой, но ранимой арктической территории. Эффект бабочки (когда незначительное влияние на систему спустя время перерастает в большие и непредсказуемые последствия) возможен не только в фантастическом рассказе Рэя Брэдбери.
Торфяной Клондайк
Аналогии иного рода возникают, когда речь заходит о торфе, запасы которого в Архангельской области оцениваются в 4 млрд тонн. Природные ресурсы рассматривают как альтернативное топливо. Но, перефразируя Дмитрия Менделеева, ученые отмечают, что сжигать эти бессметные богатства все равно что топить ассигнациями.
– Это самый примитивный путь, – считает Владимир Павленко. – Спектр возможного применения торфа очень широкий – в фармакологии, химии, в производстве продуктов питания, в сельском хозяйстве – как удобрение.
Недавно в структуре одного из институтов научного центра создали отдельную лабораторию, объединившую группу специалистов, которые более 10 лет занимаются изучением свойств торфа. Создание такого подразделения – это предтеча отдельного направления исследований в центре. – Возможно, со временем появится институт. Работы в самом начале. Оценка запасов торфа в регионе была сделана в 30–40-е годы прошлого века, но структура их не изучена. Во многих районах страны такие исследования уже сделаны. Однако чужой опыт для Архангельской области не подходит.
– Нельзя свойства одной залежи переносить на другую, – говорит заведующая лабораторией болотных экосистем Института экологических проблем Севера Светлана Селянина. – Существуют значительные отличия: в формировании торфа, его составе и свойствах.
Для промышленного освоения залежей необходимо сделать картирование и разработать взвешенную систему использования этого богатства: сколько изымать для переработки, а сколько – оставить для поддержания функций естественных природных водосборов.
Ассигнации из торфа
– Торф зависит от того, что растет на болоте, – продолжает Светлана Селянина. – Мхи – это один торф, другие растения – сырье с иными свойствами. Есть древесные виды. В нашем регионе запасы достаточно однородны – на 80 процентов это верховой торф мохового типа.
Компоненты растительной матрицы трансформируются в процессе гумификации, сохраняя многие ценные свойства и приобретая новые. Гуминовые вещества сейчас широко используются в сельском хозяйстве как питательный субстрат для повышения продуктивности почв и проращивания семян, а кроме того, при лечении разных заболеваний животных. Гуминовые вещества могут связывать в огромных количествах аммиак, что можно применить в газоочистительных установках, например на фермах и животноводческих комплексах.
Интересно даже то, что остается после разборки торфа – гумин. Это матрица, из которой вынули все полезное, и ее можно сжигать как топливо. Но, кроме того, она сохраняет свою структуру – пористый материал, который легко сорбирует разные загрязняющие вещества, например нефтепродукты.
Разработка идеи – задача ученых, технологий – дело инженеров. И возможности для создания таких производственных циклов в Архангельской области есть.
Опыт Архангельской области востребован в России. В частности, интересна работа созданного на севере региона первого в России лесопромышленного кластера «ПоморИнноваЛес» и взаимодействие в рамках этого объединения крупного и малого бизнеса.
Ориентиром для решения приоритетных задач в высоких широтах должна стать государственная программа изучения и освоения
Арктической зоны РФ. А приоритеты же в этом процессе, уверен директор центра Владимир Павленко, должна расставить наука: с точки зрения освоения ресурсов, сбалансированного развития территории, социальных и экологических проблем, которые стоят здесь крайне остро.
Их острота нарастает по мере удаления от городских агломераций и центров культуры, а сложность решения многократно увеличивается.
– Это всегда специфические и очень конкретные решения, типовых быть не может. Например, при обеспечении экологической безопасности, – отмечает Владимир Павленко. – Есть три составляющих развития в Арктике – это человек, энергетика и транспорт. Три ключа, с помощью которых возможно решать повседневные и перспективные задачи на этой территории. Но без человека нельзя сделать ничего.
Не вахтой единой
По его мнению, вахтовым методом можно осваивать ресурсы, Арктику – нет. Без закрепления населения в определенных опорных точках это невозможно вообще.
– Вахта – это сугубо отраслевой метод решения задач, – подчеркивает ученый. – Открыли месторождение, обустроили. Одна вахта отработала месяц – приезжает следующая. Это не постоянное население. Сделали дело – и уехали.
А через некоторое время, как правило, все начинают дружно бороться с экологическими последствиями этой деятельности. Значимость проблемы утилизации отходов в Арктике чрезвычайная. Естественным образом она происходит крайне медленно. Без участия человека тут не обойтись. Перспективные технологии, которые позволяют решать задачи переработки промышленных и бытовых отходов с минимальными издержками, есть.
– Их с успехом применяют наши партнеры из приарктических стран – на Аляске, в Канаде, – говорит Владимир Павленко. – Нам надо адаптировать передовой опыт и создать что-то свое.
К решению экономических и общечеловеческих задач необходимо подходить очень деликатно, продуманно и взвешенно. Отдельно для каждой территории.
– Речь может идти лишь о группе населенных пунктов, – продолжает Владимир Ильич. – Единый рецепт тут предложить сложно и, наверно, неправильно, потому что каждая территория очень специфична: по национальному и половозрастному составу населения, роду основной деятельности, особенностям местности – прибрежная зона, тундра, лесотундра, тайга. Людей надо не просто обеспечить жильем, но и занять трудом. Должна быть экономическая основа, базис существования таких поселений. Внеэкономический подход используют только в вопросах обороны страны.
– Нефть, газ, золото, серебро, цветные и редкие металлы, другие полезные ископаемые – это фактически единственный ресурс обеспечения сбалансированного развития муниципальных районов Арктики. Другого нет, – говорит ученый. – То, что добывается здесь, должно работать и на сам регион.
Необходима система мер, прежде всего правового регулирования деятельности муниципальных образований. Ведь их основная задача – закрепление населения, занятого в производственной или социальной сферах на арктических территориях.
Триединая задача
Миссия ученых – создавать методики, разрабатывать инструменты и механизмы для адаптации человека к жизни и работе на Севере. Федеральный исследовательский центр комплексного изучения Арктики РАН в Архангельске ориентирован на все три обозначенных выше важнейших направления.
– Нужно сформулировать хотя бы теоретически представление о том, как должна быть благоустроена и сформирована жизнедеятельность человека, – продолжил Владимир Павленко, – каковы должны быть инфраструктура и набор условий для комфортного проживания в Заполярье.
Компонентов, влияющих на выбор рекомендаций, много: в зависимости от величины поселений и задач, которые решаются в рамках территории.
Среди поставленных целей – формирование транспортной сети и инфраструктуры, создание экологичных и экономичных средств передвижения, диверсифицированное развитие энергетики. В малых населенных пунктах нужно использовать совершенно иные подходы в решении вопросов энергоснабжения. Необходимо и изучение местной ресурсной базы, ее особенностей и возможности использования. Важны рекомендации по формированию структуры хозяйственного комплекса – набору тех предприятий, которые эффективны и целесообразны с экономической точки зрения.
Сельхозтехнологии для Арктики
Инновационные решения, частично или полностью адаптированные для работы в условиях Арктической зоны, уже сегодня предлагают ученые Приморского филиала научного центра. В частности, технологии рекультивации и восстановления нарушенных в результате геологоразведочных работ тундровых земель.
– Естественное восстановление растительного покрова занимает значительное количество времени. Нарушенные земли подвергаются эрозионным процессам. Наши ученые испытывают новые технологии и методы рекультивации земель, способные вернуть оленьи пастбища в оборот уже через два года, – рассказал директор филиала Валентин Гинтов.
Селекционерами Приморского филиала созданы новые сорта зерновых культур, многолетних трав, картофеля, максимально адаптированные для выращивания в условиях Севера России.
Целенаправленной племенной работой достигнуты серьезные успехи в региональном животноводстве. Благодаря этому знаменитая холмогорка в последние десятилетия увеличила удои молока до 7 тонн в год от одной коровы. Порода крупного рогатого скота, родиной которой является Архангельская область, получила приоритетное распространение во всех приарктических зонах РФ.
На арктических территориях ведется также развитие табунного коневодства. Путем скрещивания пород получен прекрасный результат. Не менее знаменитая мезенка теперь круглый год находится в свободном выпасе на подножном корме. Несмотря на технический прогресс, лошадь оказалась незаменима в северных фермерских хозяйствах: тянет до трех тонн груза, замещая мотосани. Кроме того, тяжеловесы могут быть использованы для служб спасателей и в туристических кластерах Арктической зоны России – от Кольского полуострова и Поморья до Чукотки.
Хляби земные
Что касается фундаментальной науки, то…
– Мы здесь живем и к этому привыкли, но Арктику лихорадит, – говорит директор центра. – А для обеспечения безопасности объектов промышленной и социальной инфраструктуры очень важно понимать происходящие процессы и разрабатывать механизмы обеспечения надежной работы инженерных и электрических сетей, зданий, сооружений.
При потеплении климата происходит разрушение многолетней мерзлоты, рассказал ведущий научный сотрудник лаборатории эволюции природной среды Станислав Игловский, который занимался ее изучением в Ненецком автономном округе и Мезенском районе.
– Льдистый субстрат тает, может происходить заболачивание почв, интенсивное разрушение мерзлых берегов приливными водами, в результате чего мы ежегодно теряем значительную часть суши, – рассказывает он. – Мерзлые породы очень чутко реагируют на изменение климата. Довольно большая часть изученных нами территорий – в Мезенском районе, в Амдерме, на острова Вайгач, в Хорей-Вере – подвержена различным криогенным процессам.
В прошлом веке пик потепления пришелся на 30-е годы, а к 80-м – наступило похолодание. Ученые подтвердили колебания южной границы распространения мерзлоты в связи с изменением климата – при увеличении температуры на один градус происходит ее смещение на 100 км к северу.
– Многими климатологами и мерзлотоведами предсказывается полное исчезновение мерзлоты на территории Европейского Севера России (за исключением северо-восточных районов) примерно к 2050–2100 годам при сохранении тренда на потепление, – делится Станислав Игловский.
Уменьшение льда в Арктике происходит ежегодно. Этот процесс отражается и на материковой поверхности суши – идет заболачивание, разрушение льдистых участков, которые наиболее подвержены воздействию при потеплении. Все это может негативно сказаться на инженерной инфраструктуре, на дорогах и газопроводах.
– Важно понимание того, что будет через 10–20 лет, – подчеркивает Владимир Павленко. – Объекты в Арктике создаются не на неделю. Активную роль в ее освоении сегодня играют крупные корпорации, добывающие полезные ископаемые. Эти ресурсы необходимы стране для обеспечения экономического развития. Просто для обустройства и обеспечения комфортного проживания населения в Арктику никто не пойдет. Поэтому совместно с коллегами из других институтов Академии наук РФ мы изучаем влияние климата на природную среду – ландшафты, температуру и явления природного характера.
Эффект бабочки
В природе все взаимосвязано: процессы развития мерзлоты, рельефа и биоты. С изменением климата меняются и ареалы обитания насекомых и животных. Это тоже подтверждение идущих процессов, хотя не прямое, а косвенное.
На основе исследований биоразнообразия территорий также можно делать определенные выводы по климатическим колебаниям. Примером может служить проникновение колорадского жука на север Архангельской области, вплоть до Пинежского района.
– Стало появляться очень много мигрантных видов, – делится наблюдениями заведующая Российским музеем центров биоразнообразия Федерального исследовательского центра Юлия Беспалая. – С потеплением климата мы начинаем находить в Арктической зоне виды более южного происхождения – в районе Амдермы, острова Вайгач, на Соловках.
Непривычно далеко на север стали залетать бабочки адмирал и репейница. Но на самых крайних точках они не размножаются. Личинок нет, фиксируют ученые. Их находят чуть южнее.
Коллекция музея насчитывает более ста тысяч образцов беспозвоночных. Из них – более 35 тысяч шмелей, остальная часть – сборы бабочек, жуков-жужелиц и моллюсков. Отбор делается ежегодно, а формирование коллекции началось в 90-х годах прошлого века.
Экспедиции проводятся в различных местах Архангельской области, Ямала, Камчатки, Сахалина и других районов Дальнего Востока.
Изучение биоразнообразия и инвентаризация фауны позволяют отследить во времени не только изменения ареалов распространения того или иного вида естественного местообитания, но и обнаружить чужеродных (инвазийных) – вселенцев. Биологические инвазии представляют серьезную угрозу, поскольку могут оказывать негативное влияние на популяции «старожилов».
Арктические сообщества очень хрупкие. Входящие виды могут их подавлять и вытеснять в борьбе за ресурсы.
– Они, как правило, более адаптивны к новой среде, – рассказала Юлия Беспалая. – В месте впадения теплых вод Архангельской ТЭЦ в реку Юрас мы обнаружили популяцию двустворчатого моллюска корбикулы азиатского происхождения. Его естественный ареал – Азия, Ближний Восток, Австралия и Африка. Архангельск – самая северная точка распространения.
Эти моллюски – активные биофильтраторы и быстро размножаются. Корбикула – один из самых агрессивных видов. Дно водоема буквально усыпано пустыми створками. Известны примеры, когда их вторжение приводило к закрытию гидроэлектростанций.
А на Вайгаче исследователи обнаружили моллюсков, родственных водным обитателям из Северной Америки. Ученые предполагают, что личинки этой популяции были перенесены в российскую Арктику птицами во время миграции. Наблюдать и контролировать развитие различных популяций северной фауны и их взаимосвязь необходимо для того, чтобы понимать, как меняется и от чего зависит экологический баланс на большой, но ранимой арктической территории. Эффект бабочки (когда незначительное влияние на систему спустя время перерастает в большие и непредсказуемые последствия) возможен не только в фантастическом рассказе Рэя Брэдбери.
Торфяной Клондайк
Аналогии иного рода возникают, когда речь заходит о торфе, запасы которого в Архангельской области оцениваются в 4 млрд тонн. Природные ресурсы рассматривают как альтернативное топливо. Но, перефразируя Дмитрия Менделеева, ученые отмечают, что сжигать эти бессметные богатства все равно что топить ассигнациями.
– Это самый примитивный путь, – считает Владимир Павленко. – Спектр возможного применения торфа очень широкий – в фармакологии, химии, в производстве продуктов питания, в сельском хозяйстве – как удобрение.
Недавно в структуре одного из институтов научного центра создали отдельную лабораторию, объединившую группу специалистов, которые более 10 лет занимаются изучением свойств торфа. Создание такого подразделения – это предтеча отдельного направления исследований в центре. – Возможно, со временем появится институт. Работы в самом начале. Оценка запасов торфа в регионе была сделана в 30–40-е годы прошлого века, но структура их не изучена. Во многих районах страны такие исследования уже сделаны. Однако чужой опыт для Архангельской области не подходит.
– Нельзя свойства одной залежи переносить на другую, – говорит заведующая лабораторией болотных экосистем Института экологических проблем Севера Светлана Селянина. – Существуют значительные отличия: в формировании торфа, его составе и свойствах.
Для промышленного освоения залежей необходимо сделать картирование и разработать взвешенную систему использования этого богатства: сколько изымать для переработки, а сколько – оставить для поддержания функций естественных природных водосборов.
Ассигнации из торфа
– Торф зависит от того, что растет на болоте, – продолжает Светлана Селянина. – Мхи – это один торф, другие растения – сырье с иными свойствами. Есть древесные виды. В нашем регионе запасы достаточно однородны – на 80 процентов это верховой торф мохового типа.
Компоненты растительной матрицы трансформируются в процессе гумификации, сохраняя многие ценные свойства и приобретая новые. Гуминовые вещества сейчас широко используются в сельском хозяйстве как питательный субстрат для повышения продуктивности почв и проращивания семян, а кроме того, при лечении разных заболеваний животных. Гуминовые вещества могут связывать в огромных количествах аммиак, что можно применить в газоочистительных установках, например на фермах и животноводческих комплексах.
Интересно даже то, что остается после разборки торфа – гумин. Это матрица, из которой вынули все полезное, и ее можно сжигать как топливо. Но, кроме того, она сохраняет свою структуру – пористый материал, который легко сорбирует разные загрязняющие вещества, например нефтепродукты.
Разработка идеи – задача ученых, технологий – дело инженеров. И возможности для создания таких производственных циклов в Архангельской области есть.
Опыт Архангельской области востребован в России. В частности, интересна работа созданного на севере региона первого в России лесопромышленного кластера «ПоморИнноваЛес» и взаимодействие в рамках этого объединения крупного и малого бизнеса.
