К доске пойдет… преподаватель
В этом году преподаватель кафедры отечественной истории САФУ Елена Шурупова не только поздравит молодежь с Днем студента, но и примет поздравления в ответ. Все потому, что кандидат исторических наук Елена Евгеньевна снова стала студенткой и даже оказалась за одной партой со своими выпускниками. Она рассказала нам, почему молчат умные студенты, как списывают обладатели супергаджетов и каково это – учить и вместе с тем учиться в университете.
Поможет только электрошокер
– Елена Евгеньевна, теперь перед сессией вы можете цитировать студентам слова из рекламы: «О, как я вас понимаю!»… Расскажите, как решились снова пойти учиться.
– Это было помешательство! Как говорится, очнулась, когда сидела в приемной комиссии с документами в магистратуру. Надеялась, что не наберу баллов. А если серьезно, мне всегда нравилось учиться чему-то новому.
И идеально подошло по интересам направление «Литературная компаративистика – русско-французские литературные связи» в Институте филологии и межкультурной коммуникации. Французская литература и французский язык. Вот что я теперь учу. Тяжело, конечно, по времени затратно, но мне интересно, и чем больше делаю, тем больше успеваю. Любопытно, что со мной сейчас учатся ребята, у которых я вела когда-то историю. Теперь мы одногруппники.
– Атмосфера магистратуры от специалитета как-то отличается?
– По-моему, не особенно. Мы также гордимся, когда преподаватель нас хвалит, нервничаем перед выступлением на семинаре. А чем отличается студент-филолог от студента-историка, это я заметила! Самое серьезное отличие: преподаватель задает вопрос – филологи молчат как партизаны на допросе.
Нас на методике преподавания истории Валентина Александровна Назарьина учила: если ученик не начал отвечать через 20 секунд, он и не ответит. А филологи молчат, хотя при этом знают ответ, и он правильный, и вот все же пытаются что-то сказать, но паузы держат в лучших традициях драматических театров.
На своих занятиях я пытаюсь стимулировать ребят: угрожаю, что, если не заговорят, принесу электрошокер (смеется). Историки, как и я сама, поступают по другому принципу: «Главное – ввязаться в бой, а там посмотрим». Окунувшись снова в учебный процесс, я действительно стала лучше понимать студентов, хотя на зачетках это не сказалось.
Как я ловлю списывальщиков
– По своему опыту знаю, что вы добрый преподаватель, с вами нереально конфликтовать. А как реагируете, когда замечаете, что кто-то списывает на вашем экзамене? И какими «примочками» сегодня пользуются современные горе-студенты, чтобы вытянуть оценку?
– Спасибо, конечно, но, думаю, многие не согласятся. Устные экзамены я принимаю строго. Но мне везет: почти 100 процентов – мотивированные на учебу студенты, даже если не нравится предмет, все равно стараются его сдать, не уронить лицо.
Про шпаргалки и технологии: тут, мне кажется, у каждого преподавателя своя тактика разоблачения.
Есть предметы, которые заканчиваются экзаменом, тут я предпочитаю устный экзамен, и есть такие, которые заканчиваются зачетом, – тут знания я проверяю тестом. На экзаменах списывать не даю, для этого запускаю в аудиторию по два-три человека, за каждым слежу. Если замечаю, что готовятся списать, жду, ловлю, бумажные шпаргалки отбираю и выбрасываю, телефоны кладу перед собой и обещаю отдать после экзамена.
И отдаю, конечно (смеется). Если ловлю поздно и что-то списать удалось, предлагаю взять другой билет. Мне кажется, что от честно сданного экзамена самооценка повышается, а от списанного ничего не остается – ни в голове, ни в душе. Если даже не хуже…
Выступление третьего курса на вечере первокурсника, на фото Елена Шурупова с нарисованным для сценки фингалом и Елена Лунева, отличница, гордость курса
Прием, прием. Профессор лопух…
– А с чем ловили-то, кроме бумажек?
– Ловила с наушниками, проводные – это теперь прошлый век, беспроводные в ход пошли. Один раз была попытка с помощью этой «примочки» списать, закончилось все двойкой, а студентку эту я больше не видела. Это легко подтвердить, когда в голове нет знаний: человек отвечает только то, что успел надиктовать ему «голос за кадром», на дополнительные вопросы ответить не может, ситуация выглядит ужасно – он говорит не с преподавателем, а слушает свои «голоса в голове».
По новым стандартам количество лекционных и семинарских часов сильно сократилось, а я – не единственный источник информации. Если курс по объему большой, например «История рекламы и связей с общественностью», специально составляю тесты так, чтобы был задействован дополнительный материал. Официально объявляю, что можно пользоваться любой электроникой, единственное условие – самостоятельность. Сам нашел информацию, сам вник. Мне кажется, так даже больше усваивается. А если бы я следила, получила бы пустые листочки, многочисленные пересдачи – для меня это пустая трата времени и сил.
Спокойно, дружище, спокойно
– А какой студенткой вы были сами?
– Училась я в Архангельском государственном педагогическом институте на историческом факультете. Приходилось сложно, но интересно, и к тому же у нас была очень насыщенная общественная жизнь, как-никак перестройка – зачастую было даже не до учебы. Студенткой я была не особенно прилежной, как поется в известной песне: «От сессии до сессии живут студенты весело, а сессия всего два раза в год». Но когда начинались экзамены, я сидела и учила, тут все было серьезно!
Студенты очень суеверны, это факт. Знаю, что современные студенты накануне экзамена кричат в окошко: «Халява, приди!» В наше время «халяву» как помощницу в сдаче экзаменов мы не звали. Меня моя мама научила в ночь перед экзаменом под подушку класть конспекты. А утром, идя на экзамен, я пела про себя песню Юрия Визбора «Спокойно, дружище, спокойно». Хотя это мало помогало, нервничала очень сильно всегда. У каждого свои приметы были, есть и будут: кто-то в счастливой одежде на экзамен ходит, кто-то левой рукой билет берет – много всего…
Жили мы в Добролюбовке
– Группа сообща к этому испытанию готовилась или каждый был сам за себя?
– Готовились к экзаменам, особенно на старших курсах, группой в библиотеке имени Добролюбова. В наше время там довольно все плотно столами было уставлено – мы старались сесть поближе друг к другу, передавали по кругу нужные книги. Интернета и социальных сетей не было, а в библиотеке можно было и обсудить прочитанное, друг-другу что-то объяснить.
Порой мы так громко спорили, что библиотекари грозились нас выгнать и лишить читательского билета! Но до санкций ни разу не доходило. В любимой Добролюбовке мы вообще-то жили. После учебы туда шли в архив – писать курсовую, но после архива все равно в библиотеку, она работала до девяти часов вечера. Там и столовая была, и кресла – жить можно.
– Какой предмет за все студенческие годы был для вас самым сложным? Не было ли у вас «сессионного обострения» – кофейной бессонницы над книгами? И что можете посоветовать студентам, чтобы не сойти с ума при подготовке? Сейчас как раз многие сдают экзамены.
– Много было непростых предметов. Самыми сложными для меня стали экзамены по новой и новейшей истории Востока. Очень много стран, в каждой свои события, а термины и имена политических деятелей такие, что язык сломаешь. До сих пор в памяти всплывают токугавский сегунат и Бал Гангадхар Тилак.
Готовились стандартно – несколько дней перед экзаменом. Разумеется, и лекции я посещала, и к семинарам готовилась – так что конспекты и учебники были. Распределяла, по сколько вопросов надо выучить в день, потом не успевала, последние вопросы дочитывала по диагонали…
А кофейной бессонницы не было по двум простым причинам: кофе был в дефиците и я – хронический «жаворонок», ночью спала, но могла встать в 5 утра и учить.
Сейчас другая ситуация – информации в помощь студенту стало больше, и она разнообразная, можно фильм посмотреть, аудио послушать, а не только почитать. Посоветовать могу только одно – будьте повнимательнее на лекциях и семинарах, и тогда перед экзаменом нужно будет только повторить изученное.
Поможет только электрошокер
– Елена Евгеньевна, теперь перед сессией вы можете цитировать студентам слова из рекламы: «О, как я вас понимаю!»… Расскажите, как решились снова пойти учиться.
– Это было помешательство! Как говорится, очнулась, когда сидела в приемной комиссии с документами в магистратуру. Надеялась, что не наберу баллов. А если серьезно, мне всегда нравилось учиться чему-то новому.
И идеально подошло по интересам направление «Литературная компаративистика – русско-французские литературные связи» в Институте филологии и межкультурной коммуникации. Французская литература и французский язык. Вот что я теперь учу. Тяжело, конечно, по времени затратно, но мне интересно, и чем больше делаю, тем больше успеваю. Любопытно, что со мной сейчас учатся ребята, у которых я вела когда-то историю. Теперь мы одногруппники.
– Атмосфера магистратуры от специалитета как-то отличается?
– По-моему, не особенно. Мы также гордимся, когда преподаватель нас хвалит, нервничаем перед выступлением на семинаре. А чем отличается студент-филолог от студента-историка, это я заметила! Самое серьезное отличие: преподаватель задает вопрос – филологи молчат как партизаны на допросе.
Нас на методике преподавания истории Валентина Александровна Назарьина учила: если ученик не начал отвечать через 20 секунд, он и не ответит. А филологи молчат, хотя при этом знают ответ, и он правильный, и вот все же пытаются что-то сказать, но паузы держат в лучших традициях драматических театров.
На своих занятиях я пытаюсь стимулировать ребят: угрожаю, что, если не заговорят, принесу электрошокер (смеется). Историки, как и я сама, поступают по другому принципу: «Главное – ввязаться в бой, а там посмотрим». Окунувшись снова в учебный процесс, я действительно стала лучше понимать студентов, хотя на зачетках это не сказалось.
Как я ловлю списывальщиков
– По своему опыту знаю, что вы добрый преподаватель, с вами нереально конфликтовать. А как реагируете, когда замечаете, что кто-то списывает на вашем экзамене? И какими «примочками» сегодня пользуются современные горе-студенты, чтобы вытянуть оценку?
– Спасибо, конечно, но, думаю, многие не согласятся. Устные экзамены я принимаю строго. Но мне везет: почти 100 процентов – мотивированные на учебу студенты, даже если не нравится предмет, все равно стараются его сдать, не уронить лицо.
Про шпаргалки и технологии: тут, мне кажется, у каждого преподавателя своя тактика разоблачения.
Есть предметы, которые заканчиваются экзаменом, тут я предпочитаю устный экзамен, и есть такие, которые заканчиваются зачетом, – тут знания я проверяю тестом. На экзаменах списывать не даю, для этого запускаю в аудиторию по два-три человека, за каждым слежу. Если замечаю, что готовятся списать, жду, ловлю, бумажные шпаргалки отбираю и выбрасываю, телефоны кладу перед собой и обещаю отдать после экзамена.
И отдаю, конечно (смеется). Если ловлю поздно и что-то списать удалось, предлагаю взять другой билет. Мне кажется, что от честно сданного экзамена самооценка повышается, а от списанного ничего не остается – ни в голове, ни в душе. Если даже не хуже…
Выступление третьего курса на вечере первокурсника, на фото Елена Шурупова с нарисованным для сценки фингалом и Елена Лунева, отличница, гордость курса
Прием, прием. Профессор лопух…
– А с чем ловили-то, кроме бумажек?
– Ловила с наушниками, проводные – это теперь прошлый век, беспроводные в ход пошли. Один раз была попытка с помощью этой «примочки» списать, закончилось все двойкой, а студентку эту я больше не видела. Это легко подтвердить, когда в голове нет знаний: человек отвечает только то, что успел надиктовать ему «голос за кадром», на дополнительные вопросы ответить не может, ситуация выглядит ужасно – он говорит не с преподавателем, а слушает свои «голоса в голове».
По новым стандартам количество лекционных и семинарских часов сильно сократилось, а я – не единственный источник информации. Если курс по объему большой, например «История рекламы и связей с общественностью», специально составляю тесты так, чтобы был задействован дополнительный материал. Официально объявляю, что можно пользоваться любой электроникой, единственное условие – самостоятельность. Сам нашел информацию, сам вник. Мне кажется, так даже больше усваивается. А если бы я следила, получила бы пустые листочки, многочисленные пересдачи – для меня это пустая трата времени и сил.
Спокойно, дружище, спокойно
– А какой студенткой вы были сами?
– Училась я в Архангельском государственном педагогическом институте на историческом факультете. Приходилось сложно, но интересно, и к тому же у нас была очень насыщенная общественная жизнь, как-никак перестройка – зачастую было даже не до учебы. Студенткой я была не особенно прилежной, как поется в известной песне: «От сессии до сессии живут студенты весело, а сессия всего два раза в год». Но когда начинались экзамены, я сидела и учила, тут все было серьезно!
Студенты очень суеверны, это факт. Знаю, что современные студенты накануне экзамена кричат в окошко: «Халява, приди!» В наше время «халяву» как помощницу в сдаче экзаменов мы не звали. Меня моя мама научила в ночь перед экзаменом под подушку класть конспекты. А утром, идя на экзамен, я пела про себя песню Юрия Визбора «Спокойно, дружище, спокойно». Хотя это мало помогало, нервничала очень сильно всегда. У каждого свои приметы были, есть и будут: кто-то в счастливой одежде на экзамен ходит, кто-то левой рукой билет берет – много всего…
Жили мы в Добролюбовке
– Группа сообща к этому испытанию готовилась или каждый был сам за себя?
– Готовились к экзаменам, особенно на старших курсах, группой в библиотеке имени Добролюбова. В наше время там довольно все плотно столами было уставлено – мы старались сесть поближе друг к другу, передавали по кругу нужные книги. Интернета и социальных сетей не было, а в библиотеке можно было и обсудить прочитанное, друг-другу что-то объяснить.
Порой мы так громко спорили, что библиотекари грозились нас выгнать и лишить читательского билета! Но до санкций ни разу не доходило. В любимой Добролюбовке мы вообще-то жили. После учебы туда шли в архив – писать курсовую, но после архива все равно в библиотеку, она работала до девяти часов вечера. Там и столовая была, и кресла – жить можно.
– Какой предмет за все студенческие годы был для вас самым сложным? Не было ли у вас «сессионного обострения» – кофейной бессонницы над книгами? И что можете посоветовать студентам, чтобы не сойти с ума при подготовке? Сейчас как раз многие сдают экзамены.
– Много было непростых предметов. Самыми сложными для меня стали экзамены по новой и новейшей истории Востока. Очень много стран, в каждой свои события, а термины и имена политических деятелей такие, что язык сломаешь. До сих пор в памяти всплывают токугавский сегунат и Бал Гангадхар Тилак.
Готовились стандартно – несколько дней перед экзаменом. Разумеется, и лекции я посещала, и к семинарам готовилась – так что конспекты и учебники были. Распределяла, по сколько вопросов надо выучить в день, потом не успевала, последние вопросы дочитывала по диагонали…
А кофейной бессонницы не было по двум простым причинам: кофе был в дефиците и я – хронический «жаворонок», ночью спала, но могла встать в 5 утра и учить.
Сейчас другая ситуация – информации в помощь студенту стало больше, и она разнообразная, можно фильм посмотреть, аудио послушать, а не только почитать. Посоветовать могу только одно – будьте повнимательнее на лекциях и семинарах, и тогда перед экзаменом нужно будет только повторить изученное.
