Главное – помогать людям
Он много лет работал в разных сферах, возглавлял администрацию нашего района в трудные 90-е. Среди его наград – медаль ордена «За заслуги перед Отечеством II степени», медали «За трудовую доблесть», «300 лет Российскому флоту», почетные грамоты Министерства рыбного хозяйства СССР, Министерства сельского хозяйства РФ, почетные грамоты губернатора Архангельской области. В 2014 году Виктор Николаевич был удостоен знака отличия «За заслуги перед Приморским районом».
Встреча с Виктором Гладышевым состоялась в 2014-м. В канун 85-летия Приморья он рассказал об этапах своей трудовой биографии.
В 2017 году Виктора Николаевича не стало. Представленное интервью – память об этом человеке.
Детство в Соломбале
– Вы родом из Приморского района?
– Нет, я родился в Соломбале, точнее, в Маймаксе. Там прошло мое детство. В семье было пятеро детей. Отец и братья некоторое время работали на судах, мама – на судоверфи.
– Соломбала – корабельная сторона. Мальчишки часто хотят связать судьбу с морем…
– Профессия родителей, конечно, повлияла и на мой выбор. После школы я тоже стал работать на судоверфи сначала учеником токаря, затем сдавал на второй, третий разряды.
А через некоторое время решил продолжить образование в первом Архангельском медучилище.
Из медицины на партийную работу
– Виктор Николаевич, почему решили сменить профессию?
– Моя сестра там училась. Мне тоже стала интересна эта профессия, вот и поступил. Вскоре меня призвали в ряды Советской армии. Служил в Казахстане, был ракетчиком, ко времени демобилизации присвоили звание старшего сержанта. Вернулся домой, закончил училище, получив диплом фельдшера.
– А по распределению куда отправились?
– В Конецдворскую участковую больницу, что в Ластоле. Хотел помогать людям, которые живут далеко от города. С того времени моя трудовая биография и связана с Приморским районом. Начал работу фельдшером, затем стал заведующим больницей. Медициной занимался 10 лет. Одновременно являлся и секретарем Конецдворского отделения партбюро.
– Совмещать две руководящие должности, наверное, оказалось непросто.
– Думаю, с обязанностями организатора здравоохранения и партийного работника я справлялся, поэтому райком партии предложил мне стать секретарем парткома племсовхоза «Северодвинский» – тогда крупного сельскохозяйственного предприятия. В это время я закончил Ленинградскую высшую партийную школу. Затем меня перевели на должность инструктора райкома партии, далее стал завотделом райкома партии. В 90-е КПСС не стало. Поэтому в октябре 1991-го мне предложили стать управляющим делами Приморского райисполкома. Через некоторое время его преобразовали в администрацию Приморского района.
Взвешенное решение
– Расскажите, как стали главой Приморья.
– До 1995-го я был заместителем. Продолжил образование: с отличием закончил факультет экономики и финансов Санкт– Петербургского института государственной службы. В 1995-м Павел Николаевич Балакшин, глава областной администрации, пригласил меня на собеседование и попросил принять Приморский район, так как прежний глава ушел на заслуженный отдых. Руководителей районов тогда назначали, а не выбирали. Я решил сначала подумать, ведь это очень ответственная должность. И все же согласился.
Экономический кризис Приморье не обошел
– 90-е оказалась непростым временем в истории нашей страны…
– Район я принял в достаточно хорошем состоянии. В 1995-м работали девять колхозов-совхозов, четыре рыболовецких колхоза, две птицефабрики и зверосовхоз «Ширшинский», а также крупное фермерское хозяйство Владимира Письменного и овощесовхоз «Беломорский». Из промышленных предприятий были Бобровский рейд, Уемский керамический комбинат, Нефтебаза, приносившая тогда до 40 процентов доходов в бюджет района, ПМК, ДРСУ и другие.
Но, как известно, в стране в то время уже начинался системный экономический кризис. Не обошел он стороной и наш район. Доходы, особенно с 1996 года, резко упали. В 1995-м мы еще как-то держались за счет доходов, полученных ранее, ведь деньги переходили из бюджета в бюджет, а дальше стало очень сложно.
С началом кризиса стали задерживать выплату заработной платы и пенсий, детских пособий. Многие помнят, как в то время зарплату выдавали сельхозпродукцией: картошкой, мясом, молоком. Вместо денег давали корову или быка, а порой и технику, например, трактор, ведь на нем можно было вспахать огород свой и соседский, то есть заработать.
Детские дошкольные учреждения были тогда на балансе приморских предприятий. А когда те перестали получать прибыть, детсады пришлось закрывать.
Помню, приходит после планерки ко мне, главе района, начальник финотдела и говорит, что в бюджете 30 тысяч рублей. На что их потратить? Учителям зарплату выдать – котельные зимой встанут, значит, школы надо закрывать. А если купить уголь, то школы и котельные работать будут, но учителя забастуют. Вот и приходилось выкручиваться.
Детсады открыли, ЖКХ реформировали
– Виктор Николаевич, решением каких проблем занялись прежде всего?
– Садики пришлось взять на районный бюджет полностью. Нельзя, чтобы дети бегали по улице без надзора. А каково родителям? Каждая мать беспокоится о своем ребенке. Если дитя не присмотрено, то душа болит явно не о производстве. Детские сады мы тогда все же открыли. Конечно, в то время оплата труда была минимальной, но, главное, – ребятишки не бегали по улице без присмотра. Также удалось открыть детский дом в Талагах, детский приют в Уйме, укрепили материальную базу Бобровского детского дома. Несмотря на кризис, появилась и начальная школа на 300 мест в Катунино, ведь в одном здании до этого дети учились в две-три смены.
– Как все это удалось?
– Сумели 62 предприятия поставить на новый налоговый учет. Конечно, речь идет о самых крупных, таких как Севералмаз, который сначала был зарегистрирован в городе. Мне пришлось встретиться с губернатором Анатолием Ефремовым и пояснить ситуацию. Не дело, когда предприятие работает в Приморском районе, а налоги платит в город. Тогда же в налоговую инспекцию Приморского района на учет встало ОАО «Архангельские воздушные линии», находившееся в Талагах. Так в районную казну стало поступать больше налогов.
Тогда же провели и реформу в жилищно-коммунальной сфере. В сельские администрации ввели должности заместителей глав по жилищно-коммунальному хозяйству. Так как средства начали направлять в сельские поселения, то задолженность по ЖКХ удалось ликвидировать.
Было очень важно, что районная администрация, собрание депутатов, главы местных администраций и руководители предприятий хорошо знали проблемы друг друга, поэтому решали их вместе.
Порядок в районе охраняли сообща
– Преступлений в те годы стало больше?
– В целом люди понимали, что период непростой и надо было выживать. Проблемы приморцев сплотили. Что касается криминала, то громких преступлений, к счастью, не происходило, но в целом их число, конечно, возросло. Причем среди злоумышленников оказалось больше горожан. Были случаи, когда в островных хозяйствах коров убивали прямо на пастбище, тут же разделывали тушу, а мясо увозили на продажу. Тогда пришлось провести совещание с участием глав поселений, работников правоохранительных органов, прокуратуры, суда. Решили порядок в районе охранять сообща. В то время очень помогли добровольные народные дружины.
Аграриям пришлось нелегко
– Как приморский агропром выживал в 90-е?
– Было очень трудно. Тогда давали кабальные кредиты: 25–30 процентов на короткий срок. Впоследствии многие сельхозпредприятия просто не могли из этого выкарабкаться, что и приводило к банкротству.
Птицефабрики, например, становились банкротами потому, что заключались договоры на поставку больших объемов мяса птицы из-за границы, когда его достаточно производили у нас.
В результате свою продукцию часто приходилось просто выбрасывать, а предприятие терпело убытки. Это, конечно, результат неправильной государственной политики того времени в сфере агропрома, но ничего, к сожалению, тогда изменить не удалось.
А еще в 90-е Приморский район не относился к завозным, как Мезенский, Пинежский и другие. Я по этому поводу не раз обращался в Москву в комитет Российской Федерации, который занимался завозом топлива и других товаров в районы Крайнего Севера. Выступал, доказывал, все утверждали, но правительство вскоре менялось, и всем приходилось заниматься заново. И только в мае
2000 года приняли постановление правительства, которым наш район отнесли к завозным. Тогда за счет федеральных средств стали поступать уголь и дизтопливо.
В последующие годы жизнь в Приморье стала постепенно налаживаться.
Колхозы можно было сохранить
– Виктор Николаевич, вы трудились и в федеральных структурах?
– Да. Меня губернатор Анатолий Ефремов в конце 2000-го пригласил в территориальный орган Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству по Архангельской области. Тогда я понял, что многие приморские предприятия можно было сохранить, например, колхозы «Заостровский», «Организатор». Следовало более гибко управлять этими хозяйствами: уменьшать объемы производства, может быть, их перепрофилировать с животноводства на растениеводство. Жалко, что эти сельхозпредприятия постигла такая судьба.
Затем руководил агентством лесного хозяйства по Архангельской области и НАО.
– Вы постоянно в работе.
– Да, я всегда стараюсь помогать людям. Это главное. Участвую в деятельности районных общественных организаций.
Встреча с Виктором Гладышевым состоялась в 2014-м. В канун 85-летия Приморья он рассказал об этапах своей трудовой биографии.
В 2017 году Виктора Николаевича не стало. Представленное интервью – память об этом человеке.
Детство в Соломбале
– Вы родом из Приморского района?
– Нет, я родился в Соломбале, точнее, в Маймаксе. Там прошло мое детство. В семье было пятеро детей. Отец и братья некоторое время работали на судах, мама – на судоверфи.
– Соломбала – корабельная сторона. Мальчишки часто хотят связать судьбу с морем…
– Профессия родителей, конечно, повлияла и на мой выбор. После школы я тоже стал работать на судоверфи сначала учеником токаря, затем сдавал на второй, третий разряды.
А через некоторое время решил продолжить образование в первом Архангельском медучилище.
Из медицины на партийную работу
– Виктор Николаевич, почему решили сменить профессию?
– Моя сестра там училась. Мне тоже стала интересна эта профессия, вот и поступил. Вскоре меня призвали в ряды Советской армии. Служил в Казахстане, был ракетчиком, ко времени демобилизации присвоили звание старшего сержанта. Вернулся домой, закончил училище, получив диплом фельдшера.
– А по распределению куда отправились?
– В Конецдворскую участковую больницу, что в Ластоле. Хотел помогать людям, которые живут далеко от города. С того времени моя трудовая биография и связана с Приморским районом. Начал работу фельдшером, затем стал заведующим больницей. Медициной занимался 10 лет. Одновременно являлся и секретарем Конецдворского отделения партбюро.
– Совмещать две руководящие должности, наверное, оказалось непросто.
– Думаю, с обязанностями организатора здравоохранения и партийного работника я справлялся, поэтому райком партии предложил мне стать секретарем парткома племсовхоза «Северодвинский» – тогда крупного сельскохозяйственного предприятия. В это время я закончил Ленинградскую высшую партийную школу. Затем меня перевели на должность инструктора райкома партии, далее стал завотделом райкома партии. В 90-е КПСС не стало. Поэтому в октябре 1991-го мне предложили стать управляющим делами Приморского райисполкома. Через некоторое время его преобразовали в администрацию Приморского района.
Взвешенное решение
– Расскажите, как стали главой Приморья.
– До 1995-го я был заместителем. Продолжил образование: с отличием закончил факультет экономики и финансов Санкт– Петербургского института государственной службы. В 1995-м Павел Николаевич Балакшин, глава областной администрации, пригласил меня на собеседование и попросил принять Приморский район, так как прежний глава ушел на заслуженный отдых. Руководителей районов тогда назначали, а не выбирали. Я решил сначала подумать, ведь это очень ответственная должность. И все же согласился.
Экономический кризис Приморье не обошел
– 90-е оказалась непростым временем в истории нашей страны…
– Район я принял в достаточно хорошем состоянии. В 1995-м работали девять колхозов-совхозов, четыре рыболовецких колхоза, две птицефабрики и зверосовхоз «Ширшинский», а также крупное фермерское хозяйство Владимира Письменного и овощесовхоз «Беломорский». Из промышленных предприятий были Бобровский рейд, Уемский керамический комбинат, Нефтебаза, приносившая тогда до 40 процентов доходов в бюджет района, ПМК, ДРСУ и другие.
Но, как известно, в стране в то время уже начинался системный экономический кризис. Не обошел он стороной и наш район. Доходы, особенно с 1996 года, резко упали. В 1995-м мы еще как-то держались за счет доходов, полученных ранее, ведь деньги переходили из бюджета в бюджет, а дальше стало очень сложно.
С началом кризиса стали задерживать выплату заработной платы и пенсий, детских пособий. Многие помнят, как в то время зарплату выдавали сельхозпродукцией: картошкой, мясом, молоком. Вместо денег давали корову или быка, а порой и технику, например, трактор, ведь на нем можно было вспахать огород свой и соседский, то есть заработать.
Детские дошкольные учреждения были тогда на балансе приморских предприятий. А когда те перестали получать прибыть, детсады пришлось закрывать.
Помню, приходит после планерки ко мне, главе района, начальник финотдела и говорит, что в бюджете 30 тысяч рублей. На что их потратить? Учителям зарплату выдать – котельные зимой встанут, значит, школы надо закрывать. А если купить уголь, то школы и котельные работать будут, но учителя забастуют. Вот и приходилось выкручиваться.
Детсады открыли, ЖКХ реформировали
– Виктор Николаевич, решением каких проблем занялись прежде всего?
– Садики пришлось взять на районный бюджет полностью. Нельзя, чтобы дети бегали по улице без надзора. А каково родителям? Каждая мать беспокоится о своем ребенке. Если дитя не присмотрено, то душа болит явно не о производстве. Детские сады мы тогда все же открыли. Конечно, в то время оплата труда была минимальной, но, главное, – ребятишки не бегали по улице без присмотра. Также удалось открыть детский дом в Талагах, детский приют в Уйме, укрепили материальную базу Бобровского детского дома. Несмотря на кризис, появилась и начальная школа на 300 мест в Катунино, ведь в одном здании до этого дети учились в две-три смены.
– Как все это удалось?
– Сумели 62 предприятия поставить на новый налоговый учет. Конечно, речь идет о самых крупных, таких как Севералмаз, который сначала был зарегистрирован в городе. Мне пришлось встретиться с губернатором Анатолием Ефремовым и пояснить ситуацию. Не дело, когда предприятие работает в Приморском районе, а налоги платит в город. Тогда же в налоговую инспекцию Приморского района на учет встало ОАО «Архангельские воздушные линии», находившееся в Талагах. Так в районную казну стало поступать больше налогов.
Тогда же провели и реформу в жилищно-коммунальной сфере. В сельские администрации ввели должности заместителей глав по жилищно-коммунальному хозяйству. Так как средства начали направлять в сельские поселения, то задолженность по ЖКХ удалось ликвидировать.
Было очень важно, что районная администрация, собрание депутатов, главы местных администраций и руководители предприятий хорошо знали проблемы друг друга, поэтому решали их вместе.
Порядок в районе охраняли сообща
– Преступлений в те годы стало больше?
– В целом люди понимали, что период непростой и надо было выживать. Проблемы приморцев сплотили. Что касается криминала, то громких преступлений, к счастью, не происходило, но в целом их число, конечно, возросло. Причем среди злоумышленников оказалось больше горожан. Были случаи, когда в островных хозяйствах коров убивали прямо на пастбище, тут же разделывали тушу, а мясо увозили на продажу. Тогда пришлось провести совещание с участием глав поселений, работников правоохранительных органов, прокуратуры, суда. Решили порядок в районе охранять сообща. В то время очень помогли добровольные народные дружины.
Аграриям пришлось нелегко
– Как приморский агропром выживал в 90-е?
– Было очень трудно. Тогда давали кабальные кредиты: 25–30 процентов на короткий срок. Впоследствии многие сельхозпредприятия просто не могли из этого выкарабкаться, что и приводило к банкротству.
Птицефабрики, например, становились банкротами потому, что заключались договоры на поставку больших объемов мяса птицы из-за границы, когда его достаточно производили у нас.
В результате свою продукцию часто приходилось просто выбрасывать, а предприятие терпело убытки. Это, конечно, результат неправильной государственной политики того времени в сфере агропрома, но ничего, к сожалению, тогда изменить не удалось.
А еще в 90-е Приморский район не относился к завозным, как Мезенский, Пинежский и другие. Я по этому поводу не раз обращался в Москву в комитет Российской Федерации, который занимался завозом топлива и других товаров в районы Крайнего Севера. Выступал, доказывал, все утверждали, но правительство вскоре менялось, и всем приходилось заниматься заново. И только в мае
2000 года приняли постановление правительства, которым наш район отнесли к завозным. Тогда за счет федеральных средств стали поступать уголь и дизтопливо.
В последующие годы жизнь в Приморье стала постепенно налаживаться.
Колхозы можно было сохранить
– Виктор Николаевич, вы трудились и в федеральных структурах?
– Да. Меня губернатор Анатолий Ефремов в конце 2000-го пригласил в территориальный орган Федеральной службы по финансовому оздоровлению и банкротству по Архангельской области. Тогда я понял, что многие приморские предприятия можно было сохранить, например, колхозы «Заостровский», «Организатор». Следовало более гибко управлять этими хозяйствами: уменьшать объемы производства, может быть, их перепрофилировать с животноводства на растениеводство. Жалко, что эти сельхозпредприятия постигла такая судьба.
Затем руководил агентством лесного хозяйства по Архангельской области и НАО.
– Вы постоянно в работе.
– Да, я всегда стараюсь помогать людям. Это главное. Участвую в деятельности районных общественных организаций.
