Дмитрий Пименов: Есть промысел – живет деревня
– Дмитрий Николаевич, как идут дела в хозяйстве в этом году?
– По сравнению с 2016-м мало что изменилось. Навагу, которую ловили 85 лет, сейчас не добываем, так как Унская губа оказалась в границах Национального парка «Онежское Поморье». Работаем только в море: ведем промысел трески, пикши, зубатки, морского окуня.
– Каков сейчас объем квот?
– Около двух тысяч тонн. Осваиваем за год. Всю работу планируем. Кстати, теперь разделение квоты на прибрежную и океаническую относительное.
– Судно у колхоза есть?
– Наш колхоз ведет совместную деятельность с другими рыболовецкими хозяйствами: «Зимняя Золотица», «Красное Знамя», «Заря»… Суда у нас общие, их пять. У каждого колхоза своя доля на каждом судне. Кстати, топливо приобретается за валюту.
– Сколько человек в штате сельхозпредприятия?
– С флотом – 200. Из них жителей деревни – 30.
– А зарплата достойная?
– У работников колхоза, живущих в деревне, в среднем 20 тысяч рублей.
– Рыболовецкий колхоз, которым вы руководите, с СевПИНРО сотрудничает?
– Да. Традиционно. Если у нас запрашивают какую-то информацию, ее предоставляем. Также к нам в деревню Луда приезжали научные сотрудники, работали, изучали водные биоресурсы. Пока колхоз добывал навагу, это взаимодействие было более тесным. А теперь навагу не ловим, поэтому складывается ситуация, когда некоторые жители из-за невозможности заниматься традиционным промыслом решат уехать. Деревня может опустеть или превратится в дачный поселок. В Яреньге что-то подобное уже происходит.
– И все-таки предприятие работает. Рынков сбыта достаточно?
– Квоты осваиваем. Наша рыба идет и в деревни Уна, Луда, и в город, и на экспорт. Расходится практически по всем странам мира. Рыбное филе с удовольствием покупают даже в Соединенных Штатах. Думаю, его и президент Трамп пробовал, ведь это очень качественный продукт. Когда совместно построим новое современное судно по программе судостроения, на его борту станем готовить рыбные консервы.
– Каковы перспективы развития СПК РК имени Калинина?
– Будет флот – сохранится и деревня. Ведь колхоз – градообразующее предприятие. Если есть промысел, то живет и населенный пункт. Продолжим бороться за восстановление прав на добычу наваги. Хотя это уже начинает напоминать сражение Дон Кихота с ветряными мельницами. Он, пожалуй, добивался в этом больших успехов, чем мы.
– По сравнению с 2016-м мало что изменилось. Навагу, которую ловили 85 лет, сейчас не добываем, так как Унская губа оказалась в границах Национального парка «Онежское Поморье». Работаем только в море: ведем промысел трески, пикши, зубатки, морского окуня.
– Каков сейчас объем квот?
– Около двух тысяч тонн. Осваиваем за год. Всю работу планируем. Кстати, теперь разделение квоты на прибрежную и океаническую относительное.
– Судно у колхоза есть?
– Наш колхоз ведет совместную деятельность с другими рыболовецкими хозяйствами: «Зимняя Золотица», «Красное Знамя», «Заря»… Суда у нас общие, их пять. У каждого колхоза своя доля на каждом судне. Кстати, топливо приобретается за валюту.
– Сколько человек в штате сельхозпредприятия?
– С флотом – 200. Из них жителей деревни – 30.
– А зарплата достойная?
– У работников колхоза, живущих в деревне, в среднем 20 тысяч рублей.
– Рыболовецкий колхоз, которым вы руководите, с СевПИНРО сотрудничает?
– Да. Традиционно. Если у нас запрашивают какую-то информацию, ее предоставляем. Также к нам в деревню Луда приезжали научные сотрудники, работали, изучали водные биоресурсы. Пока колхоз добывал навагу, это взаимодействие было более тесным. А теперь навагу не ловим, поэтому складывается ситуация, когда некоторые жители из-за невозможности заниматься традиционным промыслом решат уехать. Деревня может опустеть или превратится в дачный поселок. В Яреньге что-то подобное уже происходит.
– И все-таки предприятие работает. Рынков сбыта достаточно?
– Квоты осваиваем. Наша рыба идет и в деревни Уна, Луда, и в город, и на экспорт. Расходится практически по всем странам мира. Рыбное филе с удовольствием покупают даже в Соединенных Штатах. Думаю, его и президент Трамп пробовал, ведь это очень качественный продукт. Когда совместно построим новое современное судно по программе судостроения, на его борту станем готовить рыбные консервы.
– Каковы перспективы развития СПК РК имени Калинина?
– Будет флот – сохранится и деревня. Ведь колхоз – градообразующее предприятие. Если есть промысел, то живет и населенный пункт. Продолжим бороться за восстановление прав на добычу наваги. Хотя это уже начинает напоминать сражение Дон Кихота с ветряными мельницами. Он, пожалуй, добивался в этом больших успехов, чем мы.
