Анна Елсукова: Не до любви тогда было
– Мне было интересно увидеть, как выглядит современный детский сад, – говорит Анна Алексеевна.
В свои 90 лет она полна жизнелюбия и вовсю интересуется новостями. – Я ведь во время войны тоже окончила педагогическое училище.
Образование жизнь спасло
Летом 1941 года Москва готовилась к долгожданному открытию недавно построенного аэродрома Внуково. Торжественное перерезание ленточки назначили на 18 августа – День Воздушного флота СССР.
Но началась война. Свежевыбеленные стены зданий спешно покрыли черно-зеленой краской, погасили яркие фонари перед аэровокзальной площадью. На хвостах и фюзеляжах мирных самолетов появились красные звездочки. Личный состав надел военную форму и приготовился защищать советское небо. Одним из базировавшихся во Внуково авиаполков командовал сын Сталина Василий.
Семнадцатилетняя Аня Татаринова (в будущем Елсукова) из глубинки Кировской области попала сюда летом 1942 года. Вчерашняя выпускница педучилища не успела и месяц отработать по распределению, как вызвали в районный военкомат.
– Захожу, а там четыре офицера сидят, спрашивают: «Хочешь Родину защищать?» Говорю: «Конечно». «Тогда пиши заявление», – вспоминает Анна Алексеевна. – После обучения в Тушино нас – 24-х девушек – поделили пополам: одну часть отправили во Внуково, вторую – в Сталинград. Из Сталинграда не вернулся никто. Меня же образование спасло – на аэродроме нужны были грамотные люди.
Один ботинок на ноге, другой – в руке
– Поздно вечером приехали на место, а там землянки вокруг, все временное, дощатое. Кто же думал, что эта напасть надолго затянется? – вздыхает рассказчица. – Военные спят прямо в шинелях. Места нет. Еле втиснулась между солдат, но уснуть в ту ночь так и не смогла: холодно, думы всякие. Потом женщин, конечно, перевели в отдельное жилье.
Помнит ветеран и первую бомбежку.
– Дали сигнал тревоги. Все побежали, а я сижу, растерялась. За стенами только бухает. Тут залетает старшина нашей роты да как перекрестит меня матом! Выскочила и бегом в бомбоубежище: один ботинок на ноге, другой – в руке.
А когда вышла наружу – соседнего дощенника как не бывало. А сколько в нем людей было…
Бомбили Внуковский аэродром каждую ночь. Не давал он немцам покоя. Ведь всего в 28-ми километрах от него стояла Москва.
– Во время одного из налетов наши подбили вражеский самолет и летчика поймали. Схватили за ноги – и давай по взлетно-посадочной полосе таскать. А командиры подбежали: нельзя, говорят, так.
При другой атаке бомбардировщиков Ане Татариновой выбило верхние зубы. Для любой девчонки – настоящая трагедия. Но сего-
дня, вспоминая те события, Анна Алексеевна смеется: «В госпитале потом что-то приспособили».
«Какой отпуск, война идет. Сбежала она, наверное!»
– Однажды наш караул поставили охранять очень важный участок, я – разводящая. Должна была ночью часовых по постам расставлять, – вспоминает пенсионерка эпизод военной жизни. – И на одном участке обнаружила, что наш часовой пытался снять пломбу со склада боеприпасов. Нечестный, видимо, оказался.
Взяла я этого солдата под ружье, вывела на тропу. И нет чтобы в условленном месте дать караульным сигнал тревоги, сама повела нарушителя на пост. Идем. Темно. С одной стороны проволока двойная, с другой – лес дремучий. Сейчас вспоминаю, вздрагиваю – я ведь его даже не разоружила. Мог в любой момент обернуться да дать как следует.
За этот поступок разводящую премировали десятью днями отпуска.
– Приехала в деревню к родителям, а соседи шепчутся: «Какой отпуск, война идет. Сбежала она, наверное!»
По окончании каникул девушке предложили еще полторы недели провести дома – пусть родители старенькие порадуются. Но Анна от отсрочки отказалась, спешила служить.
– А часового того судил трибунал и отправили его потом на фронт. На передний край, откуда не возвращаются. Мне же внушение сделали, что подмогу не вызвала.
Танцы и романы – это только в фильмах
Посмотришь современные фильмы о войне – девушки и романы крутят, и танцы устраивают в казармах, и над командирами подшучивают. На самом деле, говорит Анна Елсукова, не до любви было, выспаться бы успеть.
Когда напряжение в отношении Москвы спало, Аню Татаринову перевели на прожектористку – по звуку определяла, где находится вражеский самолет, вела наблюдения за полетами.
А когда немцы совсем от Москвы отошли, внуковских девушек отправили сопровождать на передовую грузовики с боеприпасами. Железные дороги были уже непригодны для перевозок.
– В большие машины грузили ящики с патронами, водитель и его помощник залезали в кабину, а мы – в кузов. Трясло страшно. Еще страшнее, когда налеты случались. Боеприпасы же нужно сохранить и бойцам доставить. В такие моменты скоро тормозили технику, ящики сгружали в тянущийся вдоль дороги обрыв и ждали. Как все затихнет, таскали патроны обратно к грузовикам. Тяжесть – неимоверная.
«Анька идет! Живая!»
Когда я спрашиваю Анну Алексеевну о Дне Победы, ее лицо озаряет широкая улыбка от приятных воспоминаний. Взгляд теплеет, и, кажется, загляни в этот момент чуть глубже в глаза ветерана, увидишь отблески победного 1945 года.
– Об этом объявили по громкоговорителю. Люди начали обниматься, кричать, бросать вверх пилотки и шапки.
А девятого мая в аэропорту Внуково приземлился самолет Ли-2, доставив из Берлина в Москву Акт о безоговорочной капитуляции войск гитлеровской Германии.
Демобилизовавшись, прожектористка поспешила в родные Филенцы. Из райцентра пешком 25 километров шла. Первым героиню приметил сосед: «Анька идет! Живая!»
После войны Анна Алексеевна работала в райкоме комсомола вторым секретарем. А выйдя замуж, вернулась к профессии воспитателя – 21 год посвятила дошкольникам.
27 декабря Анне Алексеевне Елсуковой исполнится 91 год. От души поздравляем ее с этим днем, желаем крепкого здоровья и еще долгих лет жизни! Фото из архива семьи Елсуковых
Сегодня она богатая бабушка: трое детей, 11 внуков, 13 правнуков. Говорит, что довольна судьбой и полученным образованием. Вот бы еще годков немного сбросить.
– Сколько? Лет тридцать? – гадаю я.
– Да что вы, – смеется участница войны, – и пяти бы хватило.
В свои 90 лет она полна жизнелюбия и вовсю интересуется новостями. – Я ведь во время войны тоже окончила педагогическое училище.
Образование жизнь спасло
Летом 1941 года Москва готовилась к долгожданному открытию недавно построенного аэродрома Внуково. Торжественное перерезание ленточки назначили на 18 августа – День Воздушного флота СССР.
Но началась война. Свежевыбеленные стены зданий спешно покрыли черно-зеленой краской, погасили яркие фонари перед аэровокзальной площадью. На хвостах и фюзеляжах мирных самолетов появились красные звездочки. Личный состав надел военную форму и приготовился защищать советское небо. Одним из базировавшихся во Внуково авиаполков командовал сын Сталина Василий.
Семнадцатилетняя Аня Татаринова (в будущем Елсукова) из глубинки Кировской области попала сюда летом 1942 года. Вчерашняя выпускница педучилища не успела и месяц отработать по распределению, как вызвали в районный военкомат.
– Захожу, а там четыре офицера сидят, спрашивают: «Хочешь Родину защищать?» Говорю: «Конечно». «Тогда пиши заявление», – вспоминает Анна Алексеевна. – После обучения в Тушино нас – 24-х девушек – поделили пополам: одну часть отправили во Внуково, вторую – в Сталинград. Из Сталинграда не вернулся никто. Меня же образование спасло – на аэродроме нужны были грамотные люди.
Один ботинок на ноге, другой – в руке
– Поздно вечером приехали на место, а там землянки вокруг, все временное, дощатое. Кто же думал, что эта напасть надолго затянется? – вздыхает рассказчица. – Военные спят прямо в шинелях. Места нет. Еле втиснулась между солдат, но уснуть в ту ночь так и не смогла: холодно, думы всякие. Потом женщин, конечно, перевели в отдельное жилье.
Помнит ветеран и первую бомбежку.
– Дали сигнал тревоги. Все побежали, а я сижу, растерялась. За стенами только бухает. Тут залетает старшина нашей роты да как перекрестит меня матом! Выскочила и бегом в бомбоубежище: один ботинок на ноге, другой – в руке.
А когда вышла наружу – соседнего дощенника как не бывало. А сколько в нем людей было…
Бомбили Внуковский аэродром каждую ночь. Не давал он немцам покоя. Ведь всего в 28-ми километрах от него стояла Москва.
– Во время одного из налетов наши подбили вражеский самолет и летчика поймали. Схватили за ноги – и давай по взлетно-посадочной полосе таскать. А командиры подбежали: нельзя, говорят, так.
При другой атаке бомбардировщиков Ане Татариновой выбило верхние зубы. Для любой девчонки – настоящая трагедия. Но сего-
дня, вспоминая те события, Анна Алексеевна смеется: «В госпитале потом что-то приспособили».
«Какой отпуск, война идет. Сбежала она, наверное!»
– Однажды наш караул поставили охранять очень важный участок, я – разводящая. Должна была ночью часовых по постам расставлять, – вспоминает пенсионерка эпизод военной жизни. – И на одном участке обнаружила, что наш часовой пытался снять пломбу со склада боеприпасов. Нечестный, видимо, оказался.
Взяла я этого солдата под ружье, вывела на тропу. И нет чтобы в условленном месте дать караульным сигнал тревоги, сама повела нарушителя на пост. Идем. Темно. С одной стороны проволока двойная, с другой – лес дремучий. Сейчас вспоминаю, вздрагиваю – я ведь его даже не разоружила. Мог в любой момент обернуться да дать как следует.
За этот поступок разводящую премировали десятью днями отпуска.
– Приехала в деревню к родителям, а соседи шепчутся: «Какой отпуск, война идет. Сбежала она, наверное!»
По окончании каникул девушке предложили еще полторы недели провести дома – пусть родители старенькие порадуются. Но Анна от отсрочки отказалась, спешила служить.
– А часового того судил трибунал и отправили его потом на фронт. На передний край, откуда не возвращаются. Мне же внушение сделали, что подмогу не вызвала.
Танцы и романы – это только в фильмах
Посмотришь современные фильмы о войне – девушки и романы крутят, и танцы устраивают в казармах, и над командирами подшучивают. На самом деле, говорит Анна Елсукова, не до любви было, выспаться бы успеть.
Когда напряжение в отношении Москвы спало, Аню Татаринову перевели на прожектористку – по звуку определяла, где находится вражеский самолет, вела наблюдения за полетами.
А когда немцы совсем от Москвы отошли, внуковских девушек отправили сопровождать на передовую грузовики с боеприпасами. Железные дороги были уже непригодны для перевозок.
– В большие машины грузили ящики с патронами, водитель и его помощник залезали в кабину, а мы – в кузов. Трясло страшно. Еще страшнее, когда налеты случались. Боеприпасы же нужно сохранить и бойцам доставить. В такие моменты скоро тормозили технику, ящики сгружали в тянущийся вдоль дороги обрыв и ждали. Как все затихнет, таскали патроны обратно к грузовикам. Тяжесть – неимоверная.
«Анька идет! Живая!»
Когда я спрашиваю Анну Алексеевну о Дне Победы, ее лицо озаряет широкая улыбка от приятных воспоминаний. Взгляд теплеет, и, кажется, загляни в этот момент чуть глубже в глаза ветерана, увидишь отблески победного 1945 года.
– Об этом объявили по громкоговорителю. Люди начали обниматься, кричать, бросать вверх пилотки и шапки.
А девятого мая в аэропорту Внуково приземлился самолет Ли-2, доставив из Берлина в Москву Акт о безоговорочной капитуляции войск гитлеровской Германии.
Демобилизовавшись, прожектористка поспешила в родные Филенцы. Из райцентра пешком 25 километров шла. Первым героиню приметил сосед: «Анька идет! Живая!»
После войны Анна Алексеевна работала в райкоме комсомола вторым секретарем. А выйдя замуж, вернулась к профессии воспитателя – 21 год посвятила дошкольникам.
27 декабря Анне Алексеевне Елсуковой исполнится 91 год. От души поздравляем ее с этим днем, желаем крепкого здоровья и еще долгих лет жизни! Фото из архива семьи Елсуковых
Сегодня она богатая бабушка: трое детей, 11 внуков, 13 правнуков. Говорит, что довольна судьбой и полученным образованием. Вот бы еще годков немного сбросить.
– Сколько? Лет тридцать? – гадаю я.
– Да что вы, – смеется участница войны, – и пяти бы хватило.
