В простом дачном костюме: командир Архангельского ОМОНа рассказал о своей службе

Андрей Николаевич встретил меня возле маленького уютного домика недалеко от Архангельска. Вместе с ним – его супруга Анастасия, сын Андрей, невестка Анастасия с маленькой Ксюшей.

Знакомство начали с обхода территории. Внучка Ксюша с корзинкой для сбора яиц, сын Андрей и я под чутким руководством Андрея Николаевича направились к небольшим постройкам. Здесь обитают перепела и куры – гордость и хобби бравого командира ОМОНа. За разговорами о службе насобирали с десяток яиц.

От рядового до командира

 — Еще до службы в армии закончил техникум. После службы устроился на работу в дорожно-строительную компанию. Занимался ремонтом гидроаппаратуры. В лихие 90-е годы предприятие, где я трудился, из государственной собственности перешло в частную. Сразу же начались проблемы с выплатой заработной платы, а у меня к тому времени была семья, нужна была стабильность. О службе знал не понаслышке: мой отец служил в милиции. Он и посоветовал пойти на службу в новое спецподразделение – архангельский  ОМОН. В 1993 году началась моя служба. Удалось пройти все ступени, в октябре 2016 года назначили на должность командира.

«Тоннели Неверова», бронированный «Урал» и полезная находка

В общей сложности за время службы Андрей Николаевич по скромным подсчетам провел в командировках семь лет. Большинство – на Северном Кавказе.

 — К командировке нас готовил бывший десантник Александр Неверов. Как сейчас помню, все валились с ног, практически не спали, но то, чему он нас научил, оказалось бесценными навыками и спасло нам жизнь.

 — Копайте, ребята. Так вы всегда можете спрятаться. Говорил он, когда мы усиленно рыли тоннели для укрытия. Потом мы так их и назвали – тоннели Неверова, — вспоминает Андрей Николаевич.  – У него многому научился. Сначала обеспечь безопасность личного состава, отдохнешь потом.

Самой сложной и тяжелой была командировка в Чечню в декабре 1995 года. Грозный горит, кругом взрывы, стрельба. То, что показывали по телевизору, воспринималось совершенно по — другому.

Помню как нас привезли на автомобиле «Урал» в разрушенное здание, где нужно было разместиться. Разумеется, быт не обустроен никак, пришлось всё делать самим. Соорудили печку, натаскали сена, чтобы спать было помягче. Подвоза продуктов практически никакого не было, что взяли с собой — тем и питались. Воды практически не было. Мы топили снег, чтобы умыться. Воду использовали только для приготовления пищи. Кроме этого, нужно было себя обезопасить. Выезжали на сопровождение с минимальным количеством бойцов. Бронированных «уралов» тогда не было. Взводник с позывным «Паровоз» превратил наш грузовой «Урал» в бронированный. Он хорошо владел сваркой. Брали обычные трубы, сваривали борта и запихивали в них бревна. Укрепляли им машину полукругом. При обстреле срабатывал метод рикошета. Это и спасало многие жизни.

Не забыл Андрей Николаевич и историю про две бочки чистого медицинского спирта.

 — Когда обследовали ветлечебницу, в подвале нашли две бочки чистого медицинского спирта. В общей сложности литров тристи. Наш доктор спирт изъял, вдруг отравленный и попробовал его сам. Налил, выпил и лег спать. Утро проснулся, как ни в чем не бывало. Значит, спирт не отравленный. Спирт у нас был везде: мы чистили им автоматы, умывались, так как не было воды, меняли его на продукты. Благодаря этой находке мы выжили.

Самый яркий бой и первые потери

Мы сидели в пятиэтажном здании недалеко от известной в Грозном 13-этажки. Там еще во дворе была православная церковь. Ее охраняли казаки. Они предупредили, что ровно в 18 часов начинаются обстрелы. Мы оборону организовали достаточно быстро. Заложили окна кирпичами, подготовились основательно. Как только стукнуло шесть вечера, по нам стал стрелять снайпер. Долго не могли определить, откуда он ведёт огонь. То с одной позиции постреляет, то с другой. Товарищ по оружию Сергей сказал тогда мне: «Я сейчас кину гранату, а ты меня прикрой». Как только он кинул гранату, я тут же очередь из автомата Калашникова хотел дать, но его заклинило после долгой стрельбы. Оружие перегрелось, но отстрелялись все же. На следующий день вычислили, откуда снайпер стрелял. Тогда же получил свою первую контузию.

Были в нашем подразделении и потери. Всего погибло шесть сотрудников. Первый – Сергей Калмыков. Мы тогда были в Грозном, обеспечивали безопасность оперативного штаба. Выставили два заслона. Сергей был в одном из них. Как сейчас помню эти слова в радиостанции: «У нас один двухсотый…». Им оказался наш «калмычек». В темноте, на фоне зарева его силуэт срисовал снайпер боевиков.

Под Новый год в Грозный шла наша колонна. В середине командировки нам отправили гуманитарный эшелон: везли ёлки на Новый год, родители, родственники писали письма, собирали разные сладости. Первым ехал БТР, водителем которого был Александр Рыбин. И, не доезжая буквально 800 метров до пункта дислокации, БТР подрывается на взрывном устройстве. Александр получил серьёзные ранения и погиб на месте. Такие случаи не были редкостью в то время, неприятель часто осуществлял подрывы и стрелял по колоннам правоохранительных органов.

После таких случаев мировоззрение и отношение к жизни резко меняется. По выходу на боевые задачи бойцы, особенно молодые, становились более замкнутыми и осторожными, чаще начали задумываться о своей безопасности и брали больше боекомплекта и оружия.

Горжусь своим мужем!

После первых потерь в рядах Архангельского ОМОНа сплотились супруги бойцов. Не последнюю роль в этом непростом деле заняла супруга Андрея Николаевича Анастасия. В декабре прошлого года они с мужем отметили 30-летие совместной жизни, а познакомились на свадьбе своих одноклассников.

 -Я вышла замуж не за командира ОМОНа, а за слесаря по гидравлике. Этот сложный, долгий путь от рядового до полковника мы прошли вместе. Сложно было в период Чеченских кампаний. Главный и, наверно, уметь слушать, поддерживать друг друга, а где-то и промолчать. Женщина – хранительница очага и чем больше живешь с человеком, тем больше осознаешь, что он для тебя значит.  С Андреем я чувствую себя защищенной, и я счастлива. Наша семейная традиция – путешествия на машине, выходные вечера на даче и разговоры обо всем на свете. Служба в отряде сложная, тяжелая, в которой есть трудности и неприятности. Мой совет – уметь разговаривать друг с другом. Я горжусь своим мужем, он настоящий патриот своей Родины!

На дачном участке возле беседки, где мы пили чай и разговаривали, растут три дерева. Андрей Николаевич посадил их в дни рождения детей. Старший сын продолжает семейные традиции и то же служит, дочь счастлива в браке, воспитывает сына и живет в Петрозаводске, младший ещё школьник и старается во всем помогать родителям.

 — Все пережили, все трудности преодолевали вместе, — рассказывает Анастасия. – Когда младшему сыну исполнилось два года, у меня начались серьезные проблемы с сердцем. На операцию не брали. Помог начальник Андрея —  Николай Александрович Тихомиров. В Москве дали добро на операцию, которую сделал доктор Курбанов здесь у нас в Архангельске. За свою жизнь я должна благодарить их!

2 июня считается днем образования архангельского ОМОНа. По традиции торжественным мероприятиям предшествуют памятные мероприятия на Афгано-Чеченском мемориале Вологодского кладбища. Потом церемония награждения отличившихся бойцов и встреча, на которую приходят бывшие сотрудники и члены семей.

 — В День создания отряда всему личному составу и ветеранам подразделения желаю крепкого здоровья, крепкого, надежного тыла. Все наши трудности и неурядицы, которые существуют на службе, компенсируются тем, что нас всегда любят и ждут. Всем семьям здоровья, мира и добра, личному составу – сплоченности, уважения друг к другу. Всех с праздником!

Горжусь своим мужем!

Анна Резвая, фото автора