7 марта 2018

Слово о колыбели флота

С чего началось российское судостроение и кто стоял у его истоков? Об этом шла речь на встрече с заведующим отделом военной истории Архангельского краеведческого музея Игорем Гостевым.

– Игорь Михайлович, расскажите о начальном этапе строительства судов в нашей стране.

– Говоря о судостроении и в стране, и в Архангельске в частности, прежде всего нужно сказать, что оно у нас, как и во всем мире, значительно древнее, чем юбилейная дата. Еще во времена Киевской Руси существовали флоты, флотилии. Они создавались под конкретное событие, сражение, то есть как одноразовые формирования. Частное судостроение в России шло вперед по мере развития экономики, освоения территорий: приход новгородцев и жителей из Центральной России к нам в Заволочье, Подвинье, Беломорье. Все это сподвигло на начало освоения морских просторов и развитие промыслов. Началось строительство кораблей разных типов для различных нужд. С выходом из Белого моря в Баренцево потребовалось строительство судов океанского типа, на которых сначала осваивали и изучали берега Баренцева моря. Так был найден путь в златокипящую Мангазею, открыли западный берег Новой Земли, там появились промысловые поселения. Все это – пока суда ходили вдоль берега. Когда открыли дорогу на Грумант, то есть на Шпицберген, начали ходить на судах по звездам и солнцу. Это уже были океанические плавания, настоящий океанический флот – мощный, с большой грузоподъемностью и водоизмещением, значительно превосходящим то, которое существовало у торговых судов, приходивших к нам на Белое море из Англии и Голландии. Отмечу, что промысловые и транспортные поморские лодьи превышали грузоподъемностью английские суда в два-три раза. Все они находились в частных руках. Государство тогда дистанцировалось как от морского транспорта, так и от морской торговли. Последней стали интересоваться, когда в Россию начали регулярно приходить на судах с товарами иностранные купцы. Это началось на Балтике, затем – на Белом море. Русских это устраивало. Редкие походы российских купеческих судов в Европу, вокруг Скандинавии на Балтику оказались вызванными какими-то нуждами и не носили системного характера. Только при Петре Первом была поставлена задача создать регулярный флот – военно-морской и торговый.

– Как он начал ее решать?

– Вернемся к знаменательной дате, по поводу которой мы встретились. 325 лет назад сделан первый шаг к созданию регулярного государственного Военно-морского флота. Задолго до правления Петра Первого, еще при его отце, уже организовывали военно-морские флотилии, в которые входили суда класса река-море, под конкретные сражения, но все это не имело продолжения. Заслуга же царя Петра именно в том, что во время его правления отечественное судостроение началось и больше не прекращалось. Конечно, случались периоды затишья, не совсем успешное время, но дело шло. Флот в России начался с первого петровского морского корабля, спущенного на воду, на борт которого Петр вступил в Архангельске в 1693 году, поднял российский триколор, тот самый, под которым он пришел из Москвы. С тех пор началось регулярное морское судостроение, а затем появились мысли о государственной морской торговле.

– Петр Первый учился за границей, в том числе и строительству судов…

– Он начал с того, что на старом ботике, доставшемся ему в наследство от отца, стал ходить по реке Яузе в Москве. Затем перебрался в Переславль-Залесский, где начал строить свою первую озерную флотилию. Это и стало началом его обучения. Для того чтобы отправиться учиться за границу, ему следовало приехать в Архангельск и осознать необходимость создания флота. Сделать в этом первые шаги и первые ошибки, попасть в первую бурю. Все это произошло в Архангельске в 1693–1694 годах, в 1697-м он поехал учиться за границу. Учиться судостроению начал в Голландии. Там понял, что опыт этой страны хотя и важный для России, но все же более скоростные суда строили в Англии. Туда Петр впоследствии и отправился. Это было его первое посольство 1697–1698 годов.

– Игорь Михайлович, впоследствии он внес что-то новое в судостроение?

– Сложно предложить новое, если начинаешь с нуля. Тогда ведь флоты были у всех европейских держав, даже у Австро-Венгерской империи – абсолютно сухопутной страны. То, что Петр не успел сделать до конца жизни, но чем постоянно занимался, – создавал флот как единый организм. Он не делил его на Северный, Балтийский, Черноморский, Тихоокеанский, как это принято сейчас. Параллельно строительству флота создавал Архангельскую, Воронежскую, а затем и другие адмиралтейские верфи. Строил огромную систему гидротехнических сооружений на реках России, для того чтобы можно было мгновенно перебрасывать суда с одного места на другое. Многое из задуманного он не успел довести до логического завершения. Попытку создать флот как единое целое предприняли позже, на излете царской власти в конце XIX века, ликвидировав адмиралтейства и порты практически по всей стране, сконцентрировав все производство в Петербурге. Это была одна из самых неудачных реформ Александра Второго. А в результате Архангельск из мощного промышленного центра превратился в забытый маленький губернский город. Такая же участь ждала и другие города, где существовали адмиралтейства. Слабость флота стала ощутимой во время Русско-японской и Первой мировой войн. Сейчас у нас в стране флот вновь создается как единый организм, все делается близко к петровской задумке, более осознанно. Может быть, теперь петровский эксперимент будет доведен до конца и даст положительный результат. Но как все произойдет в действительности, покажет жизнь.

– И все же Петру Первому сопутствовала удача.

– Он за 50 лет жизни создал флот с нуля, практически на пустом месте. Первый корабль – 12-пушечная яхта «Святой Петр» – построен в Архангельске. Также 66-пушечный корабль «Ингерманланд», ставший образцом на многие десятилетия вперед. Его впоследствии и улучшали, и не раз повторяли. Название долго сохранялось на российском флоте как наиболее успешный образец большого боевого корабля. К концу жизни Петра Россия обладала полноценным, даже избыточным для мирного времени флотом. Но самое главное – в петровское время построили боеспособный флот. А параллельно создали еще флот государственный торговый и промысловый. Каждый из них оставался самостоятельным и выполнял конкретные государственные задачи в рамках особенностей конструкции кораблей. Первые китобойные суда по европейскому образцу построили в России, увы, неудачно. Пришлось вернуться к поморским традиционным. А транспортые и торговые суда в то время уже создавали европейского типа, более маневренные и скоростные. В этом их преимущество перед традиционными поморскими лодьями. Мы говорим о вкладе Петра Первого в развитие судостроения. Но многие, наверно, вспомнят спекуляции некоторых краеведов о том, что Петр разорил Север: запретил традиционное поморское судостроение. Конечно, у него новое внедрялось, но иногда, что называется, через колено. Поморские же суда еще долго, несмотря на запретительные указы, сохранялись, но всю торговлю перевели на более новые, получившие европейскую оснастку усовершенствования, необходимые для обеспечения скорости их хода и живучести. Поэтому говорить, что Петр Первый навредил Северу – большое лукавство. Известно, что до строительства Петербурга российские территории много потеряли, так как создавалась новая столица. Среди многочисленных реформ Петра были и ошибочные. Но если говорить о Петербурге, то он и тогда уже был привлекательным и для европейцев, и для россиян. И теперь остается городом-жемчужиной. Петр – спорная личность. Многое из задуманного он осуществлял, применяя большие усилия. То, что перевел торговлю на Балтику, – совершенно объяснимо, ведь менее замерзающие порты гораздо выгоднее, чем, например, Архангельск, который тогда полгода оставался недоступным для торговли. И теперь мы не имеем такого грузооборота, как порты на Балтике. Отмечу, что архангельский порт создавался для других целей, изначально был как запасная точка. Он становится нужным тогда, когда России плохо.

– Судоверфи тех времен сохранились в областном центре?

– Фактически это «Красная кузница». Она находится на территории, которая была освоена еще при Петре. При Анне Иоанновне там открыли второе Архангельское адмиралтейство, судостроение на территории которого существует до сегодняшнего дня.

– Игорь Михайлович, как отражено судостроение петровского периода в экспозициях Архангельского краеведческого музея?

– В свое время все, что касалось Архангельского адмиралтейства, из наших музейных собраний передали в Центральный военно-морской музей Санкт-Петербурга. Сейчас мы по крупицам воссоздаем ту память в новых музейных экспозициях, чтобы показать посетителям, как все развивалось. Эта информация должна стать доступной и для наших земляков, и для гостей города. В Архангельском краеведческом музее летом 2018 года откроется выставка, посвященная истории Архангельского адмиралтейства. К сожалению, у нас в городе пока нет памятников, напоминающих о том, что Архангельск – колыбель русского флота. Хочется верить в то, что это будет исправлено, а Соломбала из спального района превратится в туристически привлекательное место.

Ольга Владимирова

– Игорь Михайлович, расскажите о начальном этапе строительства судов в нашей стране.

– Говоря о судостроении и в стране, и в Архангельске в частности, прежде всего нужно сказать, что оно у нас, как и во всем мире, значительно древнее, чем юбилейная дата. Еще во времена Киевской Руси существовали флоты, флотилии. Они создавались под конкретное событие, сражение, то есть как одноразовые формирования.

Частное судостроение в России шло вперед по мере развития экономики, освоения территорий: приход новгородцев и жителей из Центральной России к нам в Заволочье, Подвинье, Беломорье. Все это сподвигло на начало освоения морских просторов и развитие промыслов. Началось строительство кораблей разных типов для различных нужд. С выходом из Белого моря в Баренцево потребовалось строительство судов океанского типа, на которых сначала осваивали и изучали берега Баренцева моря. Так был найден путь в златокипящую Мангазею, открыли западный берег Новой Земли, там появились промысловые поселения. Все это – пока суда ходили вдоль берега. Когда открыли дорогу на Грумант, то есть на Шпицберген, начали ходить на судах по звездам и солнцу. Это уже были океанические плавания, настоящий океанический флот – мощный, с большой грузоподъемностью и водоизмещением, значительно превосходящим то, которое существовало у торговых судов, приходивших к нам на Белое море из Англии и Голландии. Отмечу, что промысловые и транспортные поморские лодьи превышали грузоподъемностью английские суда в два-три раза. Все они находились в частных руках. Государство тогда дистанцировалось как от морского транспорта, так и от морской торговли. Последней стали интересоваться, когда в Россию начали регулярно приходить на судах с товарами иностранные купцы. Это началось на Балтике, затем – на Белом море. Русских это устраивало. Редкие походы российских купеческих судов в Европу, вокруг Скандинавии на Балтику оказались вызванными какими-то нуждами и не носили системного характера. Только при Петре Первом была поставлена задача создать регулярный флот – военно-морской и торговый.

– Как он начал ее решать?

– Вернемся к знаменательной дате, по поводу которой мы встретились. 325 лет назад сделан первый шаг к созданию регулярного государственного Военно-морского флота. Задолго до правления Петра Первого, еще при его отце, уже организовывали военно-морские флотилии, в которые входили суда класса река-море, под конкретные сражения, но все это не имело продолжения. Заслуга же царя Петра именно в том, что во время его правления отечественное судостроение началось и больше не прекращалось. Конечно, случались периоды затишья, не совсем успешное время, но дело шло. Флот в России начался с первого петровского морского корабля, спущенного на воду, на борт которого Петр вступил в Архангельске в 1693 году, поднял российский триколор, тот самый, под которым он пришел из Москвы. С тех пор началось регулярное морское судостроение, а затем появились мысли о государственной морской торговле.

– Петр Первый учился за границей, в том числе и строительству судов…

– Он начал с того, что на старом ботике, доставшемся ему в наследство от отца, стал ходить по реке Яузе в Москве. Затем перебрался в Переславль-Залесский, где начал строить свою первую озерную флотилию. Это и стало началом его обучения. Для того чтобы отправиться учиться за границу, ему следовало приехать в Архангельск и осознать необходимость создания флота. Сделать в этом первые шаги и первые ошибки, попасть в первую бурю. Все это произошло в Архангельске в 1693–1694 годах, в 1697-м он поехал учиться за границу. Учиться судостроению начал в Голландии. Там понял, что опыт этой страны хотя и важный для России, но все же более скоростные суда строили в Англии. Туда Петр впоследствии и отправился. Это было его первое посольство 1697–1698 годов.

– Игорь Михайлович, впоследствии он внес что-то новое в судостроение?

– Сложно предложить новое, если начинаешь с нуля. Тогда ведь флоты были у всех европейских держав, даже у Австро-Венгерской империи – абсолютно сухопутной страны.

То, что Петр не успел сделать до конца жизни, но чем постоянно занимался, – создавал флот как единый организм. Он не делил его на Северный, Балтийский, Черноморский, Тихоокеанский, как это принято сейчас.

Параллельно строительству флота создавал Архангельскую, Воронежскую, а затем и другие адмиралтейские верфи. Строил огромную систему гидротехнических сооружений на реках России, для того чтобы можно было мгновенно перебрасывать суда с одного места на другое. Многое из задуманного он не успел довести до логического завершения.

Попытку создать флот как единое целое предприняли позже, на излете царской власти в конце XIX века, ликвидировав адмиралтейства и порты практически по всей стране, сконцентрировав все производство в Петербурге. Это была одна из самых неудачных реформ Александра Второго. А в результате Архангельск из мощного промышленного центра превратился в забытый маленький губернский город. Такая же участь ждала и другие города, где существовали адмиралтейства. Слабость флота стала ощутимой во время Русско-японской и Первой мировой войн.

Сейчас у нас в стране флот вновь создается как единый организм, все делается близко к петровской задумке, более осознанно. Может быть, теперь петровский эксперимент будет доведен до конца и даст положительный результат. Но как все произойдет в действительности, покажет жизнь.

– И все же Петру Первому сопутствовала удача.

– Он за 50 лет жизни создал флот с нуля, практически на пустом месте. Первый корабль – 12-пушечная яхта «Святой Петр» – построен в Архангельске. Также 66-пушечный корабль «Ингерманланд», ставший образцом на многие десятилетия вперед. Его впоследствии и улучшали, и не раз повторяли. Название долго сохранялось на российском флоте как наиболее успешный образец большого боевого корабля.

К концу жизни Петра Россия обладала полноценным, даже избыточным для мирного времени флотом.

Но самое главное – в петровское время построили боеспособный флот. А параллельно создали еще флот государственный торговый и промысловый. Каждый из них оставался самостоятельным и выполнял конкретные государственные задачи в рамках особенностей конструкции кораблей. Первые китобойные суда по европейскому образцу построили в России, увы, неудачно. Пришлось вернуться к поморским традиционным. А транспортые и торговые суда в то время уже создавали европейского типа, более маневренные и скоростные. В этом их преимущество перед традиционными поморскими лодьями.

Мы говорим о вкладе Петра Первого в развитие судостроения. Но многие, наверно, вспомнят спекуляции некоторых краеведов о том, что Петр разорил Север: запретил традиционное поморское судостроение. Конечно, у него новое внедрялось, но иногда, что называется, через колено. Поморские же суда еще долго, несмотря на запретительные указы, сохранялись, но всю торговлю перевели на более новые, получившие европейскую оснастку усовершенствования, необходимые для обеспечения скорости их хода и живучести. Поэтому говорить, что Петр Первый навредил Северу – большое лукавство.

Известно, что до строительства Петербурга российские территории много потеряли, так как создавалась новая столица. Среди многочисленных реформ Петра были и ошибочные. Но если говорить о Петербурге, то он и тогда уже был привлекательным и для европейцев, и для россиян. И теперь остается городом-жемчужиной.

Петр – спорная личность. Многое из задуманного он осуществлял, применяя большие усилия. То, что перевел торговлю на Балтику, – совершенно объяснимо, ведь менее замерзающие порты гораздо выгоднее, чем, например, Архангельск, который тогда полгода оставался недоступным для торговли. И теперь мы не имеем такого грузооборота, как порты на Балтике.

Отмечу, что архангельский порт создавался для других целей, изначально был как запасная точка. Он становится нужным тогда, когда России плохо.

– Судоверфи тех времен сохранились в областном центре?

– Фактически это «Красная кузница». Она находится на территории, которая была освоена еще при Петре. При Анне Иоанновне там открыли второе Архангельское адмиралтейство, судостроение на территории которого существует до сегодняшнего дня.

– Игорь Михайлович, как отражено судостроение петровского периода в экспозициях Архангельского краеведческого музея?

– В свое время все, что касалось Архангельского адмиралтейства, из наших музейных собраний передали в Центральный военно-морской музей Санкт-Петербурга. Сейчас мы по крупицам воссоздаем ту память в новых музейных экспозициях, чтобы показать посетителям, как все развивалось. Эта информация должна стать доступной и для наших земляков, и для гостей города. В Архангельском краеведческом музее летом 2018 года откроется выставка, посвященная истории Архангельского адмиралтейства. К сожалению, у нас в городе пока нет памятников, напоминающих о том, что Архангельск – колыбель русского флота. Хочется верить в то, что это будет исправлено, а Соломбала из спального района превратится в туристически привлекательное место.

Ольга Владимирова

Поделиться
26204