Рядом с героями до самой Германии

Я шла через эту войну вместе с ними от глухих архангельских деревень до самого Берлина. Даже Рейхстаг взяла. Тонула в болотах и в снегу, голодала и замерзала, стреляла в проклятых и радовалась, когда удавалось спастись. И мне, всего лишь виртуальному наблюдателю, было нереально тяжело, да так, что скулы сводило, а слезы стояли в глазах, мешая разбирать слова. И один вопрос все время колотился о мое сердце: как это все можно вынести наяву?

А прорвавшиеся через войну снова и снова рассказывали мне из тех нечеловеческих сороковых:

– Изо всего бьют по солдату: из пулеметов, минометов, бомбят, а мы все равно идем. Пока солдат на объект не зашел – он не взят.

– В этом лагере немногие дожили, брюшной тиф, дизентерия и голод. Зимой выгоняли на мороз, заставляли раздеваться и палками выколачивать вшей из одежды. Снег из белого превращался в серый. 

– Немец все передовые части смел: пехоту, артиллерию… Целый полк девушек-зенитчиц был, все до одной погибли. 

– Болота эти – сплошь топи. Укрыться негде. Ни землянку построить, ни окоп вырыть. А сухие места опасные были, потому что там снайперы немецкие хоронились. Много наших постреляли…

Истории оставшихся в тылу бросают в нокаут не реже, чем солдатские. Тяжелейшая работа в беспросветном графике и голод с холодом. А ведь эта часть военной жизни упала на женщин и детей. Валили лес, варили скипидар, рыли окопы, гасили «зажигалки». 

А в Молотовске несовершеннолетние мальчишки строили военные корабли. 

И самая страшная мысль, которая, пока читала про войну, взрывала меня изнутри – мы не успеваем быть благодарными. Спасителям страны и мира, даже самым молодым, уже под 90. В районах области они наперечет и на виду. Каждая деревня своего знает и уважает. И, думаю, земляки помогают своим героям по мере сил. Но в городах они совсем не на виду. И часто заслуженные старики воюют с мирной жизнью в одиночку. 

И вспоминают о них в управах различных уровней лишь ближе к победному маю. А надо бы всегда.

Вот в гараже каждой мэрии и районной администрации есть машины. Ну как же чиновнику иначе везде успеть? А, может, пусть бы на пазике из одной конторы в другую доехали или пешком добежали. Заодно и состояние транспорта и дорог оценили бы. А пару машин закрепили бы за ветеранами. 

И в клинику свозить, и на концерт, и на природу. 

Сидят же деды по квартирам. Света белого не видят. Потому что тяжело уже по лестницам бродить. Да и бардак во дворах и безобразные тротуары не располагают. Здоровье-то на войне осталось. Кстати, о здоровье. И докторов специальных неплохо бы к героям прикрепить. Чтобы только ими занимались. Ведь заслужили они. 

И еще одна печаль по праздничному поводу. Когда бываю в других городах, всегда в их парки заглядываю. У нас-то парков нет. Так вот там ветераны медленно гуляют по аллеям и дорожкам, а уставшие просто сидят на лавочках и наслаждаются природой и свежим воздухом. Всегда так радостно за этих стариков. 

И знаете, что самое обидное? Это когда ты за границей видишь, что наши победители живут во много раз хуже, чем их побежденные.