Он был на той войне…
Память запечатлела многое из пережитого. О некоторых событиях Андрей Станиславович рассказал на одной из встреч.
Трудная тема
Ждановы встречаются с друзьями, с теми, кто, как и глава семьи, служил в горячей точке. Вместе отправляются на Вологодское кладбище к обелиску, чтобы помянуть ушедших товарищей, а потом собираются в квартире одного из афганцев и за чашкой чая вспоминают события прошлых лет…
Но они часто далеко не радостные. Поэтому на мою просьбу рассказать о службе в Афганистане Андрей Жданов согласился не сразу. И все же наша встреча состоялась.
Андрей Станиславович с женой Любовью Игоревной живут в поселке Уемском. Гостям они всегда рады.
– Раньше Андрей вовсе не любил говорить о службе, – сказала, раскладывая семейные фотографии на столике, Любовь Игоревна. – Это уж потом, через несколько лет стал делиться…
Сказали, что везут на учения
Любовь – коренная уемлянка, Андрей родом из Маймаксы, где прошли его детство и юность. После школы он поступил в техническое училище, решил освоить профессию автослесаря. Получил диплом, а осенью 1978-го пришла повестка из военкомата.
– Сначала отправили в Ленинград. Полгода в учебке, – рассказал Андрей Станиславович. – Стал мастером по ремонту стрелкового оружия. Затем – в Мурманск. Далее нас направили к новому месту службы. Куда? Не говорили. Сказали только, что на учения.
Ленинград. Военнослужащих пересадили в другой эшелон, он-то и отправился на юг. Тогда все поняли, куда их везут.
Кушка. До нее ехали девять суток. Эти парни оказались одними из первых, кого направили в ту горячую точку.
Шинданд. Андрея зачислили в отдельный противотанковый дивизион. Жданов оказался в составе расчета, обслуживающего пушку. Но противник на советских солдат танки не направлял, поэтому Андрей и его сослуживцы сопровождали колонны, три месяца охраняли мост в городе Гиришк, плотину и систему шлюзов, а еще местную фабрику.
– Писем я и родители Андрея ждали долго, – продолжила рассказ жена Андрея Станиславовича. – Я с будущим мужем познакомилась, когда была студенткой медучилища. А через две недели его взяли в армию.
Задача – захват караванов
Подразделения советских военнослужащих располагались недалеко друг от друга.
Группу солдат, возглавляемую командиром, направляли в рейды на военной технике. Если поступал сигнал о том, что неподалеку должен пройти караван противника – вереница машин, перевозивших грузы, – отправлялись на его перехват.
– Эти машины были какими-то необычными – разрисованные, украшенные бахромой, – вспоминает Андрей Станиславович. – Иногда завязывалась перестрелка, ведь неприятель перевозил необходимые ему оружие, боеприпасы. А как-то раз мы у них конфисковали огромное количество подошв для обуви итальянского производства. Потом ими долго топили печи.
Военнослужащие общались с местными жителями. Что касается языкового барьера, то преодолеть его помогали ребята, которых призвали на срочную из Таджикистана, Туркмении. Оказывается, в их языках немало общего. Афганцы такую речь неплохо понимали. Как рассказал мой собеседник, днем все местные казались очень дружелюбными, угощали солдат, беседовали с ними. А вот когда наступала ночь, многие могли взяться за оружие. Поэтому по приказу командования отлучаться по одному из мест расположения частей советским военнослужащим строго запрещалось.
Дежурства, зачистки…
Как-то раз на ночном дежурстве Андрей, находясь на посту, закурил. Через некоторое время он услыхал неподалеку шорох и удар металлического предмета о находившийся рядом противопожарный щит. Затем все стихло. Когда рассвело, молодой солдат увидел лежащий рядом тесак. Это противник, заметив огонь сигареты, метнул нож в сторону бойца.
Подразделение Андрея участвовало и в различных операциях. Во время одной из них молодого солдата ранили в голову. После перевязки, сделанной медбратом, Андрей продолжил выполнять свою задачу. Шрам от той раны остался на всю жизнь.
Потери среди военнослужащих, конечно, были: подрывались на минах бронетранспортеры, солдаты гибли в боях. Когда подразделение, в котором служил Андрей, охраняло фабрику, одну из машин подбили гранатометом, тогда, к счастью, никто не погиб, но ранило двух бойцов.
Довольствовались малым
Тяжелый климат: жара днем, холод ночью, далеко не комфортные, особенно в первые месяцы пребывания в Афганистане, бытовые условия (солдаты жили в тесных землянках, взводные палатки, где есть кровати и печки, появились много позже), дефицит воды приводили к тому, что у многих военнослужащих начинались инфекции: гепатит, тиф, дизентерия…
Андрей Жданов уже в конце службы перенес малярию, лечился в лазарете – специально выделенной для больных палатке, завершать начатый курс пришлось уже дома после демобилизации.
Противник вел не только открытые бои, но подсыпал яд в колодцы. Поэтому воду для военных привозили централизованно. Хлеб пекли на своей пекарне, но его качество, конечно, оставляло желать лучшего.
– В стационарных частях питание было нормальным, а когда нас отправляли на точку, то там уж приходилось довольствоваться малым, – продолжил мой собеседник. – Хотя голодом не сидели. Иногда ловили рыбу. Крючок делали из швейной иголки, нагрев ее на огне, наживка – хлеб. Ничего, клевало. Запекали рыбу на улице в цинковом ящике из-под патронов. Ели с удовольствием. Иногда сами делали лепешки: мука, вода, соль.
Во время службы в Афганистане у Андрея появились новые друзья. Самыми близкими стали Виктор Ситников и Владимир Егошин из Кирова, Сергей Чмиль из Читы.
Свободное время у солдат, конечно, оставалось. В основном писали письма. Днем. Ведь электричество, которое вырабатывал генератор, шло только на самые важные дела. Веселили бойцы себя сами: кто-то играл на гармони, кто-то на гитаре, вспоминали близких, рассказывали о детстве.
Домой
Дежурства, рейды, зачистки… так пролетели 11 месяцев службы Андрея Жданова в Афганистане. Демобилизовался в конце 1980-го. В письме родственникам и любимой девушке об этом не сообщал. Решил сделать им сюрприз, да и дошло бы письмо не скоро.
Путь домой оказался сложным: самолетом в Советский Союз добраться не удалось по причине нелетной погоды. Пришлось ехать на бензовозах. Андрей заметил, что стекла машины в некоторых местах пробиты пулями. По дороге не раз встречали подбитую советскую военную технику. Проверка на границе. Добрались до Кушки. Затем на пазике – до города Мары. До Ашхабада – самолетом. А далее поездом до Москвы. Там Андрей оказался в семь утра первого января 1981 года, погостил у дяди.
– Меня часто военный патруль останавливал. Почему? Да выглядел я как негр, загорел в Афгане, – улыбнулся Андрей Станиславович. – Потом проверяли документы и отпускали очень удивленные.
Андрей Жданов с супругой Любовью. Фото Ольги Бондаренко
Сюрприз для близких
Дома Андрея встретили очень тепло, тетя плакала – слезы радости. Похоже, сюрприз он все же близким сделал. А Люба-то как обрадовалась! Она ведь своего любимого очень ждала, писала, в конверте присылала засушенные цветы…
1981-й стал для Ждановых счастливым: Андрей отслужил в горячей точке, вернулся живой, здоровый, а в июне сыграли свадьбу. Затем Андрей устроился на работу, поселились в Уйме. Воспитали дочь, она уже создала свою семью.
В отношениях Андрея Станиславовича и Любови Игоревны царят любовь и нежность. Как отца, его радует интерес дочери к тому, что происходило во время службы в Афганистане, ее сопереживание.
Главное – долг выполнили
Всю срочную мой собеседник отслужил в звании рядового. Среди его наград – медали «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа», «Участник боевых действий», «За исполнение служебного долга за пределами Отечества», «В память 25-летия окончания боевых действий в Афганистане», «20 лет вывода Советских войск из Афганистана», «70 лет Вооруженных Сил СССР», знак «Воин-интернационалист», Грамота Президиума Верховного Совета СССР воину-интернационалисту за мужество и воинскую доблесть, проявленные при выполнении интернационального долга в Республике Афганистан, подписанная председателем Президиума Верховного Совета СССР Михаилом Горбачевым.
– Я был на той войне, – говорит Андрей Жданов. – Главное – долг выполнили…
Трудная тема
Ждановы встречаются с друзьями, с теми, кто, как и глава семьи, служил в горячей точке. Вместе отправляются на Вологодское кладбище к обелиску, чтобы помянуть ушедших товарищей, а потом собираются в квартире одного из афганцев и за чашкой чая вспоминают события прошлых лет…
Но они часто далеко не радостные. Поэтому на мою просьбу рассказать о службе в Афганистане Андрей Жданов согласился не сразу. И все же наша встреча состоялась.
Андрей Станиславович с женой Любовью Игоревной живут в поселке Уемском. Гостям они всегда рады.
– Раньше Андрей вовсе не любил говорить о службе, – сказала, раскладывая семейные фотографии на столике, Любовь Игоревна. – Это уж потом, через несколько лет стал делиться…
Сказали, что везут на учения
Любовь – коренная уемлянка, Андрей родом из Маймаксы, где прошли его детство и юность. После школы он поступил в техническое училище, решил освоить профессию автослесаря. Получил диплом, а осенью 1978-го пришла повестка из военкомата.
– Сначала отправили в Ленинград. Полгода в учебке, – рассказал Андрей Станиславович. – Стал мастером по ремонту стрелкового оружия. Затем – в Мурманск. Далее нас направили к новому месту службы. Куда? Не говорили. Сказали только, что на учения.
Ленинград. Военнослужащих пересадили в другой эшелон, он-то и отправился на юг. Тогда все поняли, куда их везут.
Кушка. До нее ехали девять суток. Эти парни оказались одними из первых, кого направили в ту горячую точку.
Шинданд. Андрея зачислили в отдельный противотанковый дивизион. Жданов оказался в составе расчета, обслуживающего пушку. Но противник на советских солдат танки не направлял, поэтому Андрей и его сослуживцы сопровождали колонны, три месяца охраняли мост в городе Гиришк, плотину и систему шлюзов, а еще местную фабрику.
– Писем я и родители Андрея ждали долго, – продолжила рассказ жена Андрея Станиславовича. – Я с будущим мужем познакомилась, когда была студенткой медучилища. А через две недели его взяли в армию.
Задача – захват караванов
Подразделения советских военнослужащих располагались недалеко друг от друга.
Группу солдат, возглавляемую командиром, направляли в рейды на военной технике. Если поступал сигнал о том, что неподалеку должен пройти караван противника – вереница машин, перевозивших грузы, – отправлялись на его перехват.
– Эти машины были какими-то необычными – разрисованные, украшенные бахромой, – вспоминает Андрей Станиславович. – Иногда завязывалась перестрелка, ведь неприятель перевозил необходимые ему оружие, боеприпасы. А как-то раз мы у них конфисковали огромное количество подошв для обуви итальянского производства. Потом ими долго топили печи.
Военнослужащие общались с местными жителями. Что касается языкового барьера, то преодолеть его помогали ребята, которых призвали на срочную из Таджикистана, Туркмении. Оказывается, в их языках немало общего. Афганцы такую речь неплохо понимали. Как рассказал мой собеседник, днем все местные казались очень дружелюбными, угощали солдат, беседовали с ними. А вот когда наступала ночь, многие могли взяться за оружие. Поэтому по приказу командования отлучаться по одному из мест расположения частей советским военнослужащим строго запрещалось.
Дежурства, зачистки…
Как-то раз на ночном дежурстве Андрей, находясь на посту, закурил. Через некоторое время он услыхал неподалеку шорох и удар металлического предмета о находившийся рядом противопожарный щит. Затем все стихло. Когда рассвело, молодой солдат увидел лежащий рядом тесак. Это противник, заметив огонь сигареты, метнул нож в сторону бойца.
Подразделение Андрея участвовало и в различных операциях. Во время одной из них молодого солдата ранили в голову. После перевязки, сделанной медбратом, Андрей продолжил выполнять свою задачу. Шрам от той раны остался на всю жизнь.
Потери среди военнослужащих, конечно, были: подрывались на минах бронетранспортеры, солдаты гибли в боях. Когда подразделение, в котором служил Андрей, охраняло фабрику, одну из машин подбили гранатометом, тогда, к счастью, никто не погиб, но ранило двух бойцов.
Довольствовались малым
Тяжелый климат: жара днем, холод ночью, далеко не комфортные, особенно в первые месяцы пребывания в Афганистане, бытовые условия (солдаты жили в тесных землянках, взводные палатки, где есть кровати и печки, появились много позже), дефицит воды приводили к тому, что у многих военнослужащих начинались инфекции: гепатит, тиф, дизентерия…
Андрей Жданов уже в конце службы перенес малярию, лечился в лазарете – специально выделенной для больных палатке, завершать начатый курс пришлось уже дома после демобилизации.
Противник вел не только открытые бои, но подсыпал яд в колодцы. Поэтому воду для военных привозили централизованно. Хлеб пекли на своей пекарне, но его качество, конечно, оставляло желать лучшего.
– В стационарных частях питание было нормальным, а когда нас отправляли на точку, то там уж приходилось довольствоваться малым, – продолжил мой собеседник. – Хотя голодом не сидели. Иногда ловили рыбу. Крючок делали из швейной иголки, нагрев ее на огне, наживка – хлеб. Ничего, клевало. Запекали рыбу на улице в цинковом ящике из-под патронов. Ели с удовольствием. Иногда сами делали лепешки: мука, вода, соль.
Во время службы в Афганистане у Андрея появились новые друзья. Самыми близкими стали Виктор Ситников и Владимир Егошин из Кирова, Сергей Чмиль из Читы.
Свободное время у солдат, конечно, оставалось. В основном писали письма. Днем. Ведь электричество, которое вырабатывал генератор, шло только на самые важные дела. Веселили бойцы себя сами: кто-то играл на гармони, кто-то на гитаре, вспоминали близких, рассказывали о детстве.
Домой
Дежурства, рейды, зачистки… так пролетели 11 месяцев службы Андрея Жданова в Афганистане. Демобилизовался в конце 1980-го. В письме родственникам и любимой девушке об этом не сообщал. Решил сделать им сюрприз, да и дошло бы письмо не скоро.
Путь домой оказался сложным: самолетом в Советский Союз добраться не удалось по причине нелетной погоды. Пришлось ехать на бензовозах. Андрей заметил, что стекла машины в некоторых местах пробиты пулями. По дороге не раз встречали подбитую советскую военную технику. Проверка на границе. Добрались до Кушки. Затем на пазике – до города Мары. До Ашхабада – самолетом. А далее поездом до Москвы. Там Андрей оказался в семь утра первого января 1981 года, погостил у дяди.
– Меня часто военный патруль останавливал. Почему? Да выглядел я как негр, загорел в Афгане, – улыбнулся Андрей Станиславович. – Потом проверяли документы и отпускали очень удивленные.
Андрей Жданов с супругой Любовью. Фото Ольги Бондаренко
Сюрприз для близких
Дома Андрея встретили очень тепло, тетя плакала – слезы радости. Похоже, сюрприз он все же близким сделал. А Люба-то как обрадовалась! Она ведь своего любимого очень ждала, писала, в конверте присылала засушенные цветы…
1981-й стал для Ждановых счастливым: Андрей отслужил в горячей точке, вернулся живой, здоровый, а в июне сыграли свадьбу. Затем Андрей устроился на работу, поселились в Уйме. Воспитали дочь, она уже создала свою семью.
В отношениях Андрея Станиславовича и Любови Игоревны царят любовь и нежность. Как отца, его радует интерес дочери к тому, что происходило во время службы в Афганистане, ее сопереживание.
Главное – долг выполнили
Всю срочную мой собеседник отслужил в звании рядового. Среди его наград – медали «Воину-интернационалисту от благодарного афганского народа», «Участник боевых действий», «За исполнение служебного долга за пределами Отечества», «В память 25-летия окончания боевых действий в Афганистане», «20 лет вывода Советских войск из Афганистана», «70 лет Вооруженных Сил СССР», знак «Воин-интернационалист», Грамота Президиума Верховного Совета СССР воину-интернационалисту за мужество и воинскую доблесть, проявленные при выполнении интернационального долга в Республике Афганистан, подписанная председателем Президиума Верховного Совета СССР Михаилом Горбачевым.
– Я был на той войне, – говорит Андрей Жданов. – Главное – долг выполнили…
