Удивительно, но премьера в театре драмы «Грозы», хрестоматийной пьесы Александра Островского, вызвала небывалый ажиотаж. Говорят, уже и на 2 декабря аншлаг.
А пьеса все нова…
Что же так задело струны души архангельской публики? Грандиозные декорации – остов недостроенного Ноева ковчега, лодки с пробоинами, разбросанные по берегу, мешки с зерном, длинный мост через центр зала, на котором Кулигин с Борисом устроили экстремальные гонки на деревянном велосипеде?
Или то, что режиссеру Андрею Тимошенко удалось разрушить школьное представление о персонажах пьесы как о «темном царстве» с единственным «лучом света»? Удивительные поволжские песни хора, наподобие античного, не уходящего со сцены на протяжении всего действия? А может, сама Катерина в великолепном исполнении Нины Няниковой – поэтичная, незаурядная, яркая натура?
Впрочем, здесь все поражает воображение, притягивает сердце, будоражит. Тема русской души в спектакле вырастает до народного эпоса.
В старых подшивках вычитала, как в ноябре 1909-го городской театр отмечал 50-летие «Грозы» – «а пьеса эта все нова, глубоко потрясающа и интересна». Спектакль давался в пользу «пострадавших от землетрясения в Сицилии», цена билета от 10 копеек до 1 рубля. Таки преемственность! Говорят, нынешняя – уже пятая постановка. И я хорошо помню предыдущую – 1998 года, увы, провалившуюся. Ту «Грозу» режиссер назвал притчей и вывел мораль из популярной тогда песни «Потому что нельзя быть красивой такой». Помните, что говорила Катерине сумасшедшая барыня: «Красота-то погибель наша!
В омут лучше с красотой-то!» В нынешней постановке, кстати, заняты некоторые актеры из той, а эксцентричную барыню азартно играет Ольга Зубкова. И новое прочтение близко к предыдущему, где все люди были хорошие, без вины виноватые и всех – жалко.
Своя правда
И то правда, Калинов – обычный обывательский городишко, каковых до сих пор на Руси полно, со своими устоями и своей моралью. Пресловутый домострой – всего лишь заведенный порядок, вполне в русле православной традиции. Чем, собственно, плоха Кабаниха? Хозяйка, дом на ней держится, а ее ревность к невестке, строгость к молодым – обычный конфликт отцов и детей. Может, не одна женщина вздохнула украдкой в зале: «моя свекровушка еще похуже этой», может, не один пожилой зритель поддакнул ей в рассуждениях о том, «что будет, когда старики-то перемрут, как будет свет стоять».
Гульсина Гусева играет Марфу Игнатьевну строгой, сумрачной, тяжело ей – все время как натянутая струна: как лицо семьи сохранить, перед людьми не опозориться. Отводит душу лишь в беседе с Диким.
У того тоже все самодурство напускное. Сергей Чуркин в огромной рыжей шубе выглядит несколько пародийно и вовсе не отрицательно. У Дикого своя правда. Имидж такой – потому должен соответствовать, даже специально себя распаляет, чтобы обругать кого-то. И как потом горько кается!
Диковинки Феклуши
А Феклуша? В исполнении Елены Смородиновой – это вовсе не ханжа с показной набожностью, а смешливая странница с рассказами и песнями о разных диковинках и небывальщинах (тут нельзя не отметить одну из ее слушательниц: Наталья Латухина играет слепую – так убедительно, что я даже за нее испугалась). Феклушино выступление про «неправедных» царей в других странах очень актуально в свете нынешнего международного положения. Прямо как на ток-шоу, где ругают нравы загнивающего Запада.
Современно звучат и многие речи Кулигина, особенно его диалог с Диким, которого он уговаривает «вложиться» в строительство громоотвода. Жаль только, что у Александра Дубинина герой получился чудиком и резонером, его обличительные речи как у того депутата Милонова, вроде правильные, но не всеми людьми воспринимаются.
Тихон и Борис (Михаил Кузьмин и Дмитрий Беляков) как два брата. Оба – совестливые, добрые, мягкие, но один уже потерявшийся, спившийся от безысходности жизни, а другой еще лелеет надежды, пылок и страстен.
Грех или шито-крыто?
Кудряш и Варвара – Иван Братушев и Мария Беднарчик – вовсе не красна девица с добрым молодцем. Да, свободолюбивы и своенравны, но ему – явная дорога в разбойники, а Варвара – «продукт» потачек родной матушки, которая дочери все позволяет, в отличие от снохи. Для нее греха нет, если все шито-крыто, она этому и Катерину учит, а получается – губит.
Ах Катя! Кто она все-таки? Победительница или жертва? У Нины Няниковой – религиозная, мечтательная, тоскующая, как птичка в клетке, в чужом дому, безоглядно пошедшая за любовью, мучающаяся своим грехом. Самая поэтичная сцена – свидание в лодке двух влюбленных с обсыпанием зерном в белом луче света. Катерина и вправду несет чистоту и свет, олицетворяя в себе все – и широкую Волгу, и высокое небо, и нежную зелень, и яркое солнце. Без нее меркнет жизнь, обрывается ее струна. Но звучит очистительной грозой песня. «Грешен человече» – строен хор жителей Калинова, их пение сжимает сердце, выбивает слезу, но и поднимает над бытием. Потрясенный зрительный зал встает и долго аплодирует…
В постановке «Грозы» участвовали хормейстер Олег Щукин, композитор Леонид Лещев, хореограф Ольга Мурашова, художник по свету Андрей Ребров, художник по костюмам Ирина Титаренко (мятые лен, хлопок, мешковина – самые интересные и красивые у Катерины и Кабанихи).
