Мы не победили в той войне. Но… и не проиграли
Своими воспоминаниями о годах службы в этой стране с нами поделился Виктор Дмитриевский.
Странные учения
Мой путь в Афганистан начался в далеком Заполярье. В 1979 году я служил в пехотном полку в Мурманске. В конце декабря из каждого подразделения нашего полка по списку были вызваны несколько человек для прохождения медицинской комиссии. Для чего, мы тогда не знали.
По сравнению с другими мы, отобранные, жили достаточно комфорт-но, в отдельной казарме. Нас лучше кормили. В Доме офицеров нам постоянно показывали кино.
И вот в один из таких дней, когда мы смотрели очередную кинокартину, сеанс неожиданно прервался. На сцену вышел командир дивизии и сообщил, что страны-участницы Организации Варшавского договора (ОВД) собираются проводить массовые военные учения. Советский Союз также примет в них участие. Учения охватят территорию всего СССР – от Дальнего Востока до советского Заполярья. В завершении своего выступления комдив произнес странную фразу:
– Может быть, кто-то вернется в родную дивизию, а кто-то и нет…
На следующий день из Мурманска нас перебросили в Ленинград. Поинтересовались у сопровождавшего нас офицера, куда везут. Ответ обнадежил:
– Вы направляетесь туда, где тепло, где носят панамы и брюки навыпуск.
Мы закричали: «Ура!» Потому что после холодной полярной ночи оказаться на каком-нибудь теплом курорте – что может быть лучше?
И вот пассажирский состав везет нас на юг. Позади средняя полоса, Волгоград и казахстанские степи. За окном песчаные барханы. И наконец поезд останавливается в самой южной точке СССР – на станции Кушка. Дальше ехать, казалось, вроде бы и некуда. Выходим из вагонов и слышим из расположенных рядом кинобудок:
– Советский воин! В соответствии с договором «О дружбе и взаимопомощи между СССР и Демократической Республикой Афганистан» от 1978 года ты направляешься помогать афганскому народу строить социализм!
В ту минуту нам стали понятны слова комдива о том, что, возможно, не все из нас вернутся в родную часть.
Фото из личного архива Виктора Дмитриевского
Средневековье
В ночь на 27 декабря 1979 года мы вошли в Афганистан. В данном случае слово «граница» это не только линия, которая разделяет два государства. Мы в буквальном смысле этого слова попали из XX века в глубокое Средневековье. В этой незнакомой и таинственной стране главным законом является закон шариата, а мнение имама значит гораздо больше, чем слово представителя власти.
Девушкам категорически запрещалось даже заговаривать с посторонним человеком. Большая часть населения Афганистана неграмотна. Время остановилось в веке XIV. Отношение к пришлым людям настороженное. Чужой – часто синоним врага.
С нами сразу был проведен инструктаж о том, как вести себя в Афганистане. В специальных памятках говорилось, что можно, а что нельзя делать:
– Солдат! Не забывай, что большинство жителей страны очень религиозны. Веками быт, нравы и традиции народов Афганистана складывались под влиянием Ислама.
– Советский воин! Уважай чужие обычаи, даже если ты с ними не согласен. Не оскорбляй то, что афганцы почитают священным. Не посещай без военной необходимости мечети, гробницы, кладбища.
Фото из личного архива Виктора Дмитриевского
Каракурты, фаланги, скорпионы
В памятках рассказывалось также о том, что необходимо соблюдать личную гигиену. В Афганистане очень много различных насекомых, многие из которых представляют опасность для здоровья и жизни. Особо опасен паук каракурт, живущий в отхожих местах. После его укуса человек умирает мучительной смертью через три секунды. К счастью, мне его видеть не довелось. Широко распространены в Афганистане скорпионы и фаланги. Укус фаланги не смертелен, но очень болезненный. С фалангами и скорпионами на службе встречались часто.
Когда в феврале в Афганистане начинался сезон дождей – было нелегко. Выходишь из помещения, а на тебя обрушивается поток воды. Дождь «выключается» неожиданно, и в долине тут же всё оживает. Выжженная солнцем серая безжизненная долина расцветает. Но период яркого цветения в Афганистане очень короткий. Красота быстро исчезает, солнечные лучи выжигают всё вокруг.
«Афганец» колет и лезет в уши
В январе температура в Афганистане не опускается ниже +30 градусов. А ночью падает до нуля. В ночной караул одеваешь на себя все, что можно: двойные кальсоны, двойные ХБ, ватники. А к встрече с «афганцем» шапку распускаешь, лицо заматываешь чем придется. Афганец – это горный ветер с мелким-мелким песком. Песчинки колют все тело словно мелкими иголочками. Забиваются куда только можно. Приходишь с поста и начинаешь из ушей песок выковыривать. А сделать это не так-то просто. Песок спрессовывается, как цемент. Ощущения не из приятных. Легче перенести 40-градусные морозы, чем постоять полтора-два часа в карауле с автоматом на таком пронизывающем ветре.
Фото из личного архива Виктора Дмитриевского
Сигареты улетели
В том районе, где я служил, есть так называемая Долина смерчей. Здесь бывают смерчи маленькие – размером с ладонь, и большие – диаметром 300–400 метров.
Как-то раз мы с ребятами видим, что прямо на нас двигается эта огромная масса. Нам бы в укрытие бежать. Но тут кто-то из ребят предложил: «А давайте никуда не пойдем, здесь останемся».
Ума-то нет. Ну мы все и остались. Это было что-то! Такое ощущение, что тебя со всех сторон березовым веником отхлестали. Ураган остался позади, а вот сигареты вместе с остальной мелочью улетели в неизвестном направлении. Мы все в песке, вокруг песок. Смерчи в Афганистане не такие мощные, как в Америке, но все же лучше укрыться в палатке.
Позже, когда наши друзья-сослуживцы стали гибнуть в боях, это место прозвали долиной смертей. Такое мрачное название быстро прижилось еще и потому, что весной вся долина покрывается маками и тюльпанами. Создается впечатление, что все вокруг залито алой кровью.
Первый бой с душманами
Наша часть расположилась в городе Шинданд на западе Афганистана. Служил я в 5-й Гвардейской мотострелковой дивизии, в составе 164-й отдельной роты химической разведки и химзащиты специального назначения. Она еще называлась огнеметная. Нашей задачей была разведка местности на химическую опасность. Кроме того, мы совместно с десантно-штурмовым и разведывательным батальонами уничтожали плантации мака.
Впервые в бой с душманами я вступил весной 1980 года. Наша автомобильная колонна направлялась из Шинданда в Кушку. Когда идешь в колонне, все внимание сосредоточено на впереди идущую машину, чтобы соблюсти дистанцию и в случае возникновения ЧП можно было бы обойти эту машину и спасти груз, который ты везешь.
По дороге мы проезжали Герат, административный центр одноименной афганской провинции. Как правило, нападения со стороны моджахедов происходили на перевалах. Обстрелы в городе случались крайне редко. Поэтому, когда колонна вошла в Герат, мы несколько расслабились. В этом городе был большой розовый сад. В нем собраны цветы практически со всего мира.
И вот мы едем, наслаждаемся ароматом. Вдруг из-за заросшей глиняной изгороди по нам начинают стрелять. Первой же очередью у моего бортового «Урала» высадили лобовое стекло. Кричу сидящему рядом со мной офицеру сопровождения: «Стреляй!». А он лежит без сознания. Тогда беру автомат и открываю ответный огонь. В левой руке руль, в правой – АКМ. Куда стреляю, попал я или нет – не знаю, но стреляю. Из-за этой глиняной изгороди ничего не видно.
Через несколько минут стрельба прекратилась. Меня задело: пуля попала в правую ногу. К счастью, сидевшего рядом со мной прапорщика только ранило. В результате короткого боя из 30 машин серьезно пострадало три. Ноги задрожали уже потом, когда все закончилось.
Спасал зелёный чай
Многие советские солдаты и офицеры гибли не от пуль противника, а от различных болезней, которых в Афганистане было предостаточно: желтуха, малярия, лихорадка – это лишь немногие невидимые враги, сражавшие советских солдат.
Сырую воду из рек и арыков мы не пили. Но даже в кипяченом виде эта вода оставляла желать лучшего. Ребята, служившие в Туркестанском военном округе, предупреждали: «Не пейте много воды!». Однако при такой жаре как не пить?
Нас спасал зеленый чай. Всем хорошо известна любовь жителей Средней Азии к чаепитию. Это необходимость. Зеленый чай хорошо утоляет жажду. В какой-то мере чай помог нам выжить в Афганистане.
Нам повезло. В ходе одного из рейдов мы захватили продуктовый склад террористов. И там был большой запас зеленого чая. Мы потом его долго пили. Больше я такого неповторимого чайного вкуса, аромата и запаха не встречал. А тот зеленый чай, который продают в наших магазинах, его никак не напоминает.
С мыслью о Родине
Самым большим праздником для всех были письма с Родины. Письма шли долго – около 15 дней. Затем столько же приходилось ждать ответа. Как только кто-нибудь из нас получал весточку из дома, сразу садился писать ответ.
Что такое расставание с Родиной я почувствовал, когда возвращался в Афганистан из отпуска. Твоя Родина – это Советский Союз. А я почему-то должен лететь в далекую и чужую страну. И когда «ИЛ-18» отрывался от взлетной полосы ташкентского аэропорта, появлялось необъяснимое чувство, что здесь – в СССР – ты оставил самого себя, а в Афганистан летит лишь физическая оболочка…
Когда наши истребители и бомбардировщики уничтожали очередной отряд моджахедов, я гордился могуществом своей страны. Однако этот град бомб и огня давал небольшой эффект. После очередного налета или удара советских войск душманы появлялись в другом месте и снова нас атаковали.
То, чем мы занимались в Афганистане, должны были выполнять вооруженные силы ДРА. Это была чужая для СССР война. Во многом именно поэтому мы не победили в ней. Хотя и не проиграли. По результатам недавно проведенного в Афганистане опроса большинство его жителей ответило, что лучше всего жизнь была именно в 1980-е годы, когда в Афганистане были советские войска.
Странные учения
Мой путь в Афганистан начался в далеком Заполярье. В 1979 году я служил в пехотном полку в Мурманске. В конце декабря из каждого подразделения нашего полка по списку были вызваны несколько человек для прохождения медицинской комиссии. Для чего, мы тогда не знали.
По сравнению с другими мы, отобранные, жили достаточно комфорт-но, в отдельной казарме. Нас лучше кормили. В Доме офицеров нам постоянно показывали кино.
И вот в один из таких дней, когда мы смотрели очередную кинокартину, сеанс неожиданно прервался. На сцену вышел командир дивизии и сообщил, что страны-участницы Организации Варшавского договора (ОВД) собираются проводить массовые военные учения. Советский Союз также примет в них участие. Учения охватят территорию всего СССР – от Дальнего Востока до советского Заполярья. В завершении своего выступления комдив произнес странную фразу:
– Может быть, кто-то вернется в родную дивизию, а кто-то и нет…
На следующий день из Мурманска нас перебросили в Ленинград. Поинтересовались у сопровождавшего нас офицера, куда везут. Ответ обнадежил:
– Вы направляетесь туда, где тепло, где носят панамы и брюки навыпуск.
Мы закричали: «Ура!» Потому что после холодной полярной ночи оказаться на каком-нибудь теплом курорте – что может быть лучше?
И вот пассажирский состав везет нас на юг. Позади средняя полоса, Волгоград и казахстанские степи. За окном песчаные барханы. И наконец поезд останавливается в самой южной точке СССР – на станции Кушка. Дальше ехать, казалось, вроде бы и некуда. Выходим из вагонов и слышим из расположенных рядом кинобудок:
– Советский воин! В соответствии с договором «О дружбе и взаимопомощи между СССР и Демократической Республикой Афганистан» от 1978 года ты направляешься помогать афганскому народу строить социализм!
В ту минуту нам стали понятны слова комдива о том, что, возможно, не все из нас вернутся в родную часть.
Фото из личного архива Виктора Дмитриевского
Средневековье
В ночь на 27 декабря 1979 года мы вошли в Афганистан. В данном случае слово «граница» это не только линия, которая разделяет два государства. Мы в буквальном смысле этого слова попали из XX века в глубокое Средневековье. В этой незнакомой и таинственной стране главным законом является закон шариата, а мнение имама значит гораздо больше, чем слово представителя власти.
Девушкам категорически запрещалось даже заговаривать с посторонним человеком. Большая часть населения Афганистана неграмотна. Время остановилось в веке XIV. Отношение к пришлым людям настороженное. Чужой – часто синоним врага.
С нами сразу был проведен инструктаж о том, как вести себя в Афганистане. В специальных памятках говорилось, что можно, а что нельзя делать:
– Солдат! Не забывай, что большинство жителей страны очень религиозны. Веками быт, нравы и традиции народов Афганистана складывались под влиянием Ислама.
– Советский воин! Уважай чужие обычаи, даже если ты с ними не согласен. Не оскорбляй то, что афганцы почитают священным. Не посещай без военной необходимости мечети, гробницы, кладбища.
Фото из личного архива Виктора Дмитриевского
Каракурты, фаланги, скорпионы
В памятках рассказывалось также о том, что необходимо соблюдать личную гигиену. В Афганистане очень много различных насекомых, многие из которых представляют опасность для здоровья и жизни. Особо опасен паук каракурт, живущий в отхожих местах. После его укуса человек умирает мучительной смертью через три секунды. К счастью, мне его видеть не довелось. Широко распространены в Афганистане скорпионы и фаланги. Укус фаланги не смертелен, но очень болезненный. С фалангами и скорпионами на службе встречались часто.
Когда в феврале в Афганистане начинался сезон дождей – было нелегко. Выходишь из помещения, а на тебя обрушивается поток воды. Дождь «выключается» неожиданно, и в долине тут же всё оживает. Выжженная солнцем серая безжизненная долина расцветает. Но период яркого цветения в Афганистане очень короткий. Красота быстро исчезает, солнечные лучи выжигают всё вокруг.
«Афганец» колет и лезет в уши
В январе температура в Афганистане не опускается ниже +30 градусов. А ночью падает до нуля. В ночной караул одеваешь на себя все, что можно: двойные кальсоны, двойные ХБ, ватники. А к встрече с «афганцем» шапку распускаешь, лицо заматываешь чем придется. Афганец – это горный ветер с мелким-мелким песком. Песчинки колют все тело словно мелкими иголочками. Забиваются куда только можно. Приходишь с поста и начинаешь из ушей песок выковыривать. А сделать это не так-то просто. Песок спрессовывается, как цемент. Ощущения не из приятных. Легче перенести 40-градусные морозы, чем постоять полтора-два часа в карауле с автоматом на таком пронизывающем ветре.
Фото из личного архива Виктора Дмитриевского
Сигареты улетели
В том районе, где я служил, есть так называемая Долина смерчей. Здесь бывают смерчи маленькие – размером с ладонь, и большие – диаметром 300–400 метров.
Как-то раз мы с ребятами видим, что прямо на нас двигается эта огромная масса. Нам бы в укрытие бежать. Но тут кто-то из ребят предложил: «А давайте никуда не пойдем, здесь останемся».
Ума-то нет. Ну мы все и остались. Это было что-то! Такое ощущение, что тебя со всех сторон березовым веником отхлестали. Ураган остался позади, а вот сигареты вместе с остальной мелочью улетели в неизвестном направлении. Мы все в песке, вокруг песок. Смерчи в Афганистане не такие мощные, как в Америке, но все же лучше укрыться в палатке.
Позже, когда наши друзья-сослуживцы стали гибнуть в боях, это место прозвали долиной смертей. Такое мрачное название быстро прижилось еще и потому, что весной вся долина покрывается маками и тюльпанами. Создается впечатление, что все вокруг залито алой кровью.
Первый бой с душманами
Наша часть расположилась в городе Шинданд на западе Афганистана. Служил я в 5-й Гвардейской мотострелковой дивизии, в составе 164-й отдельной роты химической разведки и химзащиты специального назначения. Она еще называлась огнеметная. Нашей задачей была разведка местности на химическую опасность. Кроме того, мы совместно с десантно-штурмовым и разведывательным батальонами уничтожали плантации мака.
Впервые в бой с душманами я вступил весной 1980 года. Наша автомобильная колонна направлялась из Шинданда в Кушку. Когда идешь в колонне, все внимание сосредоточено на впереди идущую машину, чтобы соблюсти дистанцию и в случае возникновения ЧП можно было бы обойти эту машину и спасти груз, который ты везешь.
По дороге мы проезжали Герат, административный центр одноименной афганской провинции. Как правило, нападения со стороны моджахедов происходили на перевалах. Обстрелы в городе случались крайне редко. Поэтому, когда колонна вошла в Герат, мы несколько расслабились. В этом городе был большой розовый сад. В нем собраны цветы практически со всего мира.
И вот мы едем, наслаждаемся ароматом. Вдруг из-за заросшей глиняной изгороди по нам начинают стрелять. Первой же очередью у моего бортового «Урала» высадили лобовое стекло. Кричу сидящему рядом со мной офицеру сопровождения: «Стреляй!». А он лежит без сознания. Тогда беру автомат и открываю ответный огонь. В левой руке руль, в правой – АКМ. Куда стреляю, попал я или нет – не знаю, но стреляю. Из-за этой глиняной изгороди ничего не видно.
Через несколько минут стрельба прекратилась. Меня задело: пуля попала в правую ногу. К счастью, сидевшего рядом со мной прапорщика только ранило. В результате короткого боя из 30 машин серьезно пострадало три. Ноги задрожали уже потом, когда все закончилось.
Спасал зелёный чай
Многие советские солдаты и офицеры гибли не от пуль противника, а от различных болезней, которых в Афганистане было предостаточно: желтуха, малярия, лихорадка – это лишь немногие невидимые враги, сражавшие советских солдат.
Сырую воду из рек и арыков мы не пили. Но даже в кипяченом виде эта вода оставляла желать лучшего. Ребята, служившие в Туркестанском военном округе, предупреждали: «Не пейте много воды!». Однако при такой жаре как не пить?
Нас спасал зеленый чай. Всем хорошо известна любовь жителей Средней Азии к чаепитию. Это необходимость. Зеленый чай хорошо утоляет жажду. В какой-то мере чай помог нам выжить в Афганистане.
Нам повезло. В ходе одного из рейдов мы захватили продуктовый склад террористов. И там был большой запас зеленого чая. Мы потом его долго пили. Больше я такого неповторимого чайного вкуса, аромата и запаха не встречал. А тот зеленый чай, который продают в наших магазинах, его никак не напоминает.
С мыслью о Родине
Самым большим праздником для всех были письма с Родины. Письма шли долго – около 15 дней. Затем столько же приходилось ждать ответа. Как только кто-нибудь из нас получал весточку из дома, сразу садился писать ответ.
Что такое расставание с Родиной я почувствовал, когда возвращался в Афганистан из отпуска. Твоя Родина – это Советский Союз. А я почему-то должен лететь в далекую и чужую страну. И когда «ИЛ-18» отрывался от взлетной полосы ташкентского аэропорта, появлялось необъяснимое чувство, что здесь – в СССР – ты оставил самого себя, а в Афганистан летит лишь физическая оболочка…
Когда наши истребители и бомбардировщики уничтожали очередной отряд моджахедов, я гордился могуществом своей страны. Однако этот град бомб и огня давал небольшой эффект. После очередного налета или удара советских войск душманы появлялись в другом месте и снова нас атаковали.
То, чем мы занимались в Афганистане, должны были выполнять вооруженные силы ДРА. Это была чужая для СССР война. Во многом именно поэтому мы не победили в ней. Хотя и не проиграли. По результатам недавно проведенного в Афганистане опроса большинство его жителей ответило, что лучше всего жизнь была именно в 1980-е годы, когда в Афганистане были советские войска.
