Мужское ремесло
Ногами, горбом и руками
Восемь утра, мы покидаем Новодвинск и движемся за город. Неожиданно, но ремесло для меня начинается с поиска сырья. Порой оно находится за десятки километров от мастерской. Нам же предстоит побродить по лесной чаще в поисках дерева, на стволе которого уродливо примостился сувель. Чаще всего это береза. Идем. Присматриваемся к деревьям.
Вот оно. Упавшая береза, три сувеля. Внешних изъянов нет, убрали мох, счистили кору, и в ход пошел инструмент. Небольшой бензопилой выпилили участки дерева. Топором стесали лишнее, разложили по рюкзакам и направились к дому. За спиной на плечах повисло полтора-два десятка килограммов ценного сырья, которые из леса придется выносить несколько километров. И так каждый раз.
– За сырьем лучше всего зимой ходить, с санями. Зимний день, конечно, короткий, но два-три часа в одну сторону и столько же обратно. А вынести иногда получается много хорошего материала, – рассказал на обратном пути Павел Витальевич.
И вот мы в мастерской. Достали свои трофеи, разложили на верстаке. Немного чаю с пряниками, и начинаем подготовку к обработке заготовок. Конечно, только что принесенные из леса в ход не пошли. Им еще высох-нуть требуется. У Павла Беляева есть и другие, принесенные из леса загодя.
– Из этого материала мог бы получиться отличный ковш, но вот видишь естественный изъян – гниль и трещину. Так что будем делать вазу-конфетницу, – вынес приговор мастер.
Дрели, шлифмашинка, стамески, молотки, фрезы, диски. Хорошую вещь невозможно сделать без отличного инструмента. Под чутким руководством Павла Витальевича примеряюсь к заготовке. В руках дрель с фрезой, заготовка установлена в самодельные тески. Слой за слоем, по миллиметрам удаляем лишнюю породу. И вот уже появились контуры будущей вазы. Наступает самый ответственный момент – не испортить будущее изделие. Главное – не перестараться и не сделать стенки очень тонкими, могут сломаться. Но и толстыми они тоже не должны быть. У профессионалов ценится именно это ощущение баланса.
Несколько часов непрерывной работы с разными инструментами. После того как фрезой убрана лишняя порода, стамеской вручную удалены отдельные элементы, начинается шлифование. Диск вращается со скоростью 3000 оборотов в минуту. Насадки сменяют друг друга. Вначале наждачка крупной фракции, а на финише чуть ли не один войлок.
– Каждым новым диском мы должны удалить старые глубокие царапины и оставить новые мелкие. И так далее, пока поверхность и внутри, и снаружи не станет практически идеальной, – поясняет Павел Витальевич.
Передо мной на столе ваза, которая еще утром была деревянной болванкой. И вот сейчас, по выражению мастера, начнется волшебство. На тряпочку наливаем льняное масло и начинаем втирать в древесину, которая тут же принимает совершенно иной окрас. Каждый изгиб волокон переливается, и в моих руках оказывается не деревянная ваза, а янтарная. Но и это еще не все. На плитке готовится «ядерная» смесь из воска и скипидара. Пока она горячая, ее нужно втереть в поверхность. Аромат необычайный разносится по всей мастерской, а ваза становится теплой-теплой. И эта теплота – леса, рук мастера, воска – сохранится в дереве навсегда.
Лесными тропами
– Лес и человек – это взаимопроникновение. Ты погружаешься в лес, природа поглощает и проникает в тебя. Когда ходишь часами по лесу, на окружающий мир начинаешь смотреть совершенно иными глазами. По-другому воспринимается вся человеческая суета.
Сувель бывает разный, и брать нужно только тот, из которого можно что-то сделать. Когда смотришь на сувельку на дереве под корой, конечно же, не знаешь, какая изюминка скрывается внутри. И все-таки по очертаниям можно определить – из нее получится приятная вещица.
А вот из другого сырья, со множеством выпуклостей и впадинок, если что и получится, то только дуршлачек. Самое сложное в мастерстве – увидеть красоту и функциональность в природном материале, раскрыть и показать глубину дерева, не нарушая его первозданности.
Не важно, сколько времени уходит на поиск сувеля. Время, проведенное в лесу, – бесценно. Бывает, сотню деревьев просмотришь и только один сувель и найдешь. И радость. Да и из леса больше, чем вмещает рюкзак, не унесешь, – рассказывает Павел Витальевич.
Рождение мастера
– Мы с тобой по лесу с утра ходили. Вот и у меня тяга к ремеслу появилась с этого – с лесных походов. С детства ходил в лес с отцом. Он и научил меня внимательному и вдумчивому отношению к природе. А уж потом я стал видеть в лесу чуть больше, чем другие. Один человек прошел мимо, а я увидел, остановился, присмотрелся. Позже стал интересоваться, изучать наросты, кривулины интересные, необычной формы деревья.
И первое, что запало мне в голову, – сделать какую-нибудь полочку из такого древесного нароста. Вот она, висит на стене, уже поболе пятнадцати лет. Потом была вторая в виде кармана, уже попробовал выдолбить древесину. Стал понимать, что из таких наростов можно что-то делать, что именно, еще не решил, но был уверен, точно можно. Начал экспериментировать с материалом и инструментом.
Судьбоносной встречей стало мое знакомство с народным мастером России Александром Корельским. Мне посчастливилось совершить с ним несколько лесных походов: на лыжах, с санями. Привезли гору заготовок, и он прямо во дворе на моих глазах из одной такой заготовки кончиком бензопилы создал утицу. Грубую, незаконченную, но с головой, хвостом, выбранную внутри. «А остальное?» – «Ну, остальное потом доделаю».
И еще подарил он мне парочку своих вещей из сувеля: уточку, ковшик, чашу. Опытный Саша Корельский понял, что «зацепило» человека. Знает, что есть такие ученики: дай им образец, и будут повторять и повторять, сами разбираться и выяснять, как тот или иной элемент делается, пока получаться не начнет. Вот я начал по его образцу делать первые изделия. И случилось это лет пять-семь назад. За это время создано множество вещей. Многие из них в подарок пошли. Приезжает родственник: «На!» Поехал я в гости: «На!» Через какое-то время опять встречаемся: «На!» – «Ты мне уже дарил» – «На еще!»
И вот как-то незаметно для себя и с пользой для дела все и завертелось. Началось с примера, потом раз получилось, второй получилось – уже зародился интерес. Стал задумываться о технологии. Нашел много учебного материала. Благо живем в веке Интернета. И теперь изделия можно увидеть не только в мастерской или дома, но и на выставках разного уровня, вплоть до международного. Участвую в фольклорных фестивалях, мастеровых сходах и съездах, – делится Павел Витальевич.
От себя добавлю, что в сентябре в рамках Маргаритинских смотрин можно будет увидеть, а уж если и понравится, то и приобрести работы новодвинского мастера Павла Беляева.
Фото: Антон Попов
Вот оно. Упавшая береза, три сувеля. Внешних изъянов нет, убрали мох, счистили кору, и в ход пошел инструмент. Небольшой бензопилой выпилили участки дерева. Топором стесали лишнее, разложили по рюкзакам и направились к дому. За спиной на плечах повисло полтора-два десятка килограммов ценного сырья, которые из леса придется выносить несколько километров. И так каждый раз.
– За сырьем лучше всего зимой ходить, с санями. Зимний день, конечно, короткий, но два-три часа в одну сторону и столько же обратно. А вынести иногда получается много хорошего материала, – рассказал на обратном пути Павел Витальевич.
И вот мы в мастерской. Достали свои трофеи, разложили на верстаке. Немного чаю с пряниками, и начинаем подготовку к обработке заготовок. Конечно, только что принесенные из леса в ход не пошли. Им еще высох-нуть требуется. У Павла Беляева есть и другие, принесенные из леса загодя.
– Из этого материала мог бы получиться отличный ковш, но вот видишь естественный изъян – гниль и трещину. Так что будем делать вазу-конфетницу, – вынес приговор мастер.
Дрели, шлифмашинка, стамески, молотки, фрезы, диски. Хорошую вещь невозможно сделать без отличного инструмента. Под чутким руководством Павла Витальевича примеряюсь к заготовке. В руках дрель с фрезой, заготовка установлена в самодельные тески. Слой за слоем, по миллиметрам удаляем лишнюю породу. И вот уже появились контуры будущей вазы. Наступает самый ответственный момент – не испортить будущее изделие. Главное – не перестараться и не сделать стенки очень тонкими, могут сломаться. Но и толстыми они тоже не должны быть. У профессионалов ценится именно это ощущение баланса.
Несколько часов непрерывной работы с разными инструментами. После того как фрезой убрана лишняя порода, стамеской вручную удалены отдельные элементы, начинается шлифование. Диск вращается со скоростью 3000 оборотов в минуту. Насадки сменяют друг друга. Вначале наждачка крупной фракции, а на финише чуть ли не один войлок.
– Каждым новым диском мы должны удалить старые глубокие царапины и оставить новые мелкие. И так далее, пока поверхность и внутри, и снаружи не станет практически идеальной, – поясняет Павел Витальевич.
Передо мной на столе ваза, которая еще утром была деревянной болванкой. И вот сейчас, по выражению мастера, начнется волшебство. На тряпочку наливаем льняное масло и начинаем втирать в древесину, которая тут же принимает совершенно иной окрас. Каждый изгиб волокон переливается, и в моих руках оказывается не деревянная ваза, а янтарная. Но и это еще не все. На плитке готовится «ядерная» смесь из воска и скипидара. Пока она горячая, ее нужно втереть в поверхность. Аромат необычайный разносится по всей мастерской, а ваза становится теплой-теплой. И эта теплота – леса, рук мастера, воска – сохранится в дереве навсегда.
Лесными тропами
– Лес и человек – это взаимопроникновение. Ты погружаешься в лес, природа поглощает и проникает в тебя. Когда ходишь часами по лесу, на окружающий мир начинаешь смотреть совершенно иными глазами. По-другому воспринимается вся человеческая суета.
Сувель бывает разный, и брать нужно только тот, из которого можно что-то сделать. Когда смотришь на сувельку на дереве под корой, конечно же, не знаешь, какая изюминка скрывается внутри. И все-таки по очертаниям можно определить – из нее получится приятная вещица.
А вот из другого сырья, со множеством выпуклостей и впадинок, если что и получится, то только дуршлачек. Самое сложное в мастерстве – увидеть красоту и функциональность в природном материале, раскрыть и показать глубину дерева, не нарушая его первозданности.
Не важно, сколько времени уходит на поиск сувеля. Время, проведенное в лесу, – бесценно. Бывает, сотню деревьев просмотришь и только один сувель и найдешь. И радость. Да и из леса больше, чем вмещает рюкзак, не унесешь, – рассказывает Павел Витальевич.
Рождение мастера
– Мы с тобой по лесу с утра ходили. Вот и у меня тяга к ремеслу появилась с этого – с лесных походов. С детства ходил в лес с отцом. Он и научил меня внимательному и вдумчивому отношению к природе. А уж потом я стал видеть в лесу чуть больше, чем другие. Один человек прошел мимо, а я увидел, остановился, присмотрелся. Позже стал интересоваться, изучать наросты, кривулины интересные, необычной формы деревья.
И первое, что запало мне в голову, – сделать какую-нибудь полочку из такого древесного нароста. Вот она, висит на стене, уже поболе пятнадцати лет. Потом была вторая в виде кармана, уже попробовал выдолбить древесину. Стал понимать, что из таких наростов можно что-то делать, что именно, еще не решил, но был уверен, точно можно. Начал экспериментировать с материалом и инструментом.
Судьбоносной встречей стало мое знакомство с народным мастером России Александром Корельским. Мне посчастливилось совершить с ним несколько лесных походов: на лыжах, с санями. Привезли гору заготовок, и он прямо во дворе на моих глазах из одной такой заготовки кончиком бензопилы создал утицу. Грубую, незаконченную, но с головой, хвостом, выбранную внутри. «А остальное?» – «Ну, остальное потом доделаю».
И еще подарил он мне парочку своих вещей из сувеля: уточку, ковшик, чашу. Опытный Саша Корельский понял, что «зацепило» человека. Знает, что есть такие ученики: дай им образец, и будут повторять и повторять, сами разбираться и выяснять, как тот или иной элемент делается, пока получаться не начнет. Вот я начал по его образцу делать первые изделия. И случилось это лет пять-семь назад. За это время создано множество вещей. Многие из них в подарок пошли. Приезжает родственник: «На!» Поехал я в гости: «На!» Через какое-то время опять встречаемся: «На!» – «Ты мне уже дарил» – «На еще!»
И вот как-то незаметно для себя и с пользой для дела все и завертелось. Началось с примера, потом раз получилось, второй получилось – уже зародился интерес. Стал задумываться о технологии. Нашел много учебного материала. Благо живем в веке Интернета. И теперь изделия можно увидеть не только в мастерской или дома, но и на выставках разного уровня, вплоть до международного. Участвую в фольклорных фестивалях, мастеровых сходах и съездах, – делится Павел Витальевич.
От себя добавлю, что в сентябре в рамках Маргаритинских смотрин можно будет увидеть, а уж если и понравится, то и приобрести работы новодвинского мастера Павла Беляева.
Фото: Антон Попов
