Мракобесие про нас
41-й сезон в Архангельском молодежном театре В. П. Панова стартовал 20 сентября почти премьерой. Новую постановку – «Вий» режиссера Максима Соколова – счастливчики могли увидеть в мае. Спектакль тогда был показан лишь дважды и удивил зрителей своей неординарностью.
Родя и Нежить
Если ждете хутора да хат, подсолнухов да горилки, дивчин с косами да парубков с чубами, то не дождетесь.
– Нас не интересовал украинский национальный колорит. Мы пофантазировали о том, какая нечисть сегодня, во что верит современный человек, – объяснил Максим Соколов.
Его архангелогородцы уже знают по спектаклю «Пираньи. Дневник 12-летнего». В основе новой постановки – вовсе не гоголевский «Вий», а пьеса по его мотивам молодого и уже известного драматурга Полины Бородиной, ученицы Николая Коляды.
Ей удалось совместить реальность и мистику, комедию и трагедию, как это часто бывает в произведениях екатеринбургского драматурга.
А главный герой, конечно, народ. Именно поэтому зеркало, на которое «неча пенять», появляется на сцене не только как бытовая деталь интерьера, но и как интерактивный элемент игры со зрителем.
Сюжет повести Гоголя перенесен в наши дни: едут в вагоне электрички два шебутных семинариста-карьериста с товарищем вроде бы чистой души Родионом (Степан Полежаев). Но, сами понимаете, с таким именем в русской культуре сложно не схватиться за топор. Родя оказывается в глухой деревеньке под названием Нежить. Он вынужден три дня в заброшенной церкви отпевать покойницу – дочку полицейского – в окружении других жителей деревни. На этом мистические злоключения только начинаются.
Без веры мы – шматы мяса
«На ринге отец Фотий!» – орет голосом Нагиева фонограмма, зал оглушают овации. И льется из колонок тонкий, чудный голос иеромонаха. В то время на сцене творятся настоящие бесовские явления, страшный сон семинариста. Это как бы увертюра всему спектаклю, продолжающемуся в жанре веселых поминок. Танцует, что называется, все деревенское общество: молодуха в кокошнике, гопник Береза, полицейский, готичная барышня, юродивый, гармонист, камуфляжник, доярка и баба трагической судьбы.
Похоже на безумное реалити-шоу, какое-то «Евровидение». Тем более что в спектакле остроумно звучит и песня победителей ежегодного шоу – Hard Rock Hallelujah. И персонаж Марии Гирс, которая и исполняет композицию в стилистике видеоклипа, совсем не случаен. Готика – это ведь суррогат, выросший на обломках Церкви.
Кому по-настоящему нужно то, что делает Родион? Может, отцу панночки? Да нет, мент быстро глушит ростки сострадания водкой. Илья Глущенко карикатурно, объемно нарисовал этот образ.
Или, может, нужно бабам в кокошниках? Так нет, вся забота – освятить корову Райку. В то же время трогает исповедь доярки в исполнении Ольги Халченко. Сомневается она: есть ли жизнь вне телевизора? Жить-то хочется, но и страшно. Верить не во что, остается ворожить. Показательно, что деревенские берутся за свечки в церкви только тогда, когда по всей деревне пробки вышибло. А без веры все – шматы мяса, о чем красноречиво говорит афиша спектакля.
Пофантазировать всем, кто участвовал в подготовке спектакля, удалось на славу. Аплодисменты заведующему постановочной частью Евгению Шкаеву, сумевшему так грамотно организовать небольшое сценическое пространство и сделавшему перфоманс запоминающимся. Немало и визуальных находок. Световые и звуковые эффекты, видеоарт (Игорь Кузнецов, Артем Морозов) – кажется, нынешнего зрителя они уже не способны поразить. Но зритель увидит воочию и геенну огненную, и Вия и вздрогнет от ужаса. Саспенс удался.
Родя и Нежить
Если ждете хутора да хат, подсолнухов да горилки, дивчин с косами да парубков с чубами, то не дождетесь.
– Нас не интересовал украинский национальный колорит. Мы пофантазировали о том, какая нечисть сегодня, во что верит современный человек, – объяснил Максим Соколов.
Его архангелогородцы уже знают по спектаклю «Пираньи. Дневник 12-летнего». В основе новой постановки – вовсе не гоголевский «Вий», а пьеса по его мотивам молодого и уже известного драматурга Полины Бородиной, ученицы Николая Коляды.
Ей удалось совместить реальность и мистику, комедию и трагедию, как это часто бывает в произведениях екатеринбургского драматурга.
А главный герой, конечно, народ. Именно поэтому зеркало, на которое «неча пенять», появляется на сцене не только как бытовая деталь интерьера, но и как интерактивный элемент игры со зрителем.
Сюжет повести Гоголя перенесен в наши дни: едут в вагоне электрички два шебутных семинариста-карьериста с товарищем вроде бы чистой души Родионом (Степан Полежаев). Но, сами понимаете, с таким именем в русской культуре сложно не схватиться за топор. Родя оказывается в глухой деревеньке под названием Нежить. Он вынужден три дня в заброшенной церкви отпевать покойницу – дочку полицейского – в окружении других жителей деревни. На этом мистические злоключения только начинаются.
Без веры мы – шматы мяса
«На ринге отец Фотий!» – орет голосом Нагиева фонограмма, зал оглушают овации. И льется из колонок тонкий, чудный голос иеромонаха. В то время на сцене творятся настоящие бесовские явления, страшный сон семинариста. Это как бы увертюра всему спектаклю, продолжающемуся в жанре веселых поминок. Танцует, что называется, все деревенское общество: молодуха в кокошнике, гопник Береза, полицейский, готичная барышня, юродивый, гармонист, камуфляжник, доярка и баба трагической судьбы.
Похоже на безумное реалити-шоу, какое-то «Евровидение». Тем более что в спектакле остроумно звучит и песня победителей ежегодного шоу – Hard Rock Hallelujah. И персонаж Марии Гирс, которая и исполняет композицию в стилистике видеоклипа, совсем не случаен. Готика – это ведь суррогат, выросший на обломках Церкви.
Кому по-настоящему нужно то, что делает Родион? Может, отцу панночки? Да нет, мент быстро глушит ростки сострадания водкой. Илья Глущенко карикатурно, объемно нарисовал этот образ.
Или, может, нужно бабам в кокошниках? Так нет, вся забота – освятить корову Райку. В то же время трогает исповедь доярки в исполнении Ольги Халченко. Сомневается она: есть ли жизнь вне телевизора? Жить-то хочется, но и страшно. Верить не во что, остается ворожить. Показательно, что деревенские берутся за свечки в церкви только тогда, когда по всей деревне пробки вышибло. А без веры все – шматы мяса, о чем красноречиво говорит афиша спектакля.
Пофантазировать всем, кто участвовал в подготовке спектакля, удалось на славу. Аплодисменты заведующему постановочной частью Евгению Шкаеву, сумевшему так грамотно организовать небольшое сценическое пространство и сделавшему перфоманс запоминающимся. Немало и визуальных находок. Световые и звуковые эффекты, видеоарт (Игорь Кузнецов, Артем Морозов) – кажется, нынешнего зрителя они уже не способны поразить. Но зритель увидит воочию и геенну огненную, и Вия и вздрогнет от ужаса. Саспенс удался.
