Масленица моего детства
В понедельник, первый день встречи Масленицы, который так и назывался – «Встреча», мы пришли в гости к Алле Сумароковой. Певица напекла блинов и за накрытым столом потекли рассказы-воспоминания, как отмечали праздник в Лешуконии да в старинном селе Кимжа.
Блинов пекли горы
Мама заслуженной артистки России родом из Кимжи Мезенского рай-
она. И по ее воспоминаниям, Масленицу в селе отмечали всегда. Детишки ходили по домам, блины собирали: подайте блинков, угостите Масленицу. И все их старались угостить. Блинов напекали целые горы. Бабушка Аллы Николаевны пекла их в русской печке. Дедушка был кузнец, наделал небольших сковородников, в доме их было штук двадцать пять. Она в них тесто наливала и не переворачивала. В печи доходили. Наливает – и в печь, а дети только успевали вытаскивать. Блины были разных размеров, но в основном небольшие.
Гуляли всю неделю
Раньше в Кимже всю неделю Масленицу праздновали. Это был семейный праздник, соблюдали все хождения: к теще, золовке, родителям. Традиции чтили. Уже шла Мясопустная неделя, потому с мясом блинов не делали, готовились к Посту, но уж перед ним на-
едались маслом и сметаной. Еще любили ездить в соседние деревни. На санях, в повозках, с гармошкой, соберутся несколько пошевней – и «поездом» в Дорогорское, в Жердь, в Кильцу. Те потом с ответным визитом в Кимжу. Гостились всю неделю. Пили немного. Водки в селе раньше не было. Бражку варили да пива́.
Особая радость на Масленицу детишкам. В Кимже берег высокий, его заливали, много ледянок устраивали, чтобы дети катались. Да и взрослые не чурались с горки проехаться. А молодых, что по осени поженились, с горок катали и пожелания им кричали разные. Праздновали всегда с гармошками, с песнями, пели и плясали всю неделю. Как не уставали?! Еще в 20–30-е годы, до самой войны так широко гуляли. А после нее постепенно все упрощалось, сглаживалось.
Горка была – бобслей отдыхает
В детстве и юности Алла Сумарокова Масленицу всегда встречала в Лешуконии, потому что там родилась, в лесном поселке.
– Как мы эту Масленицу ждали! – вспоминает певица. – Всегда были народные гулянья. Люди наряжались, женщины доставали шали, у кого были, надевали красные сарафаны, полушубки интересные. Накануне всегда заливали горку, ледянку. Очень высокую. Последние годы ее стали строить, а сначала заливали берег реки. Горка начиналась на берегу, а заканчивалась далеко на реке. Соревновались, кто дальше прокатится. А еще были длинные сани, усаживались по 4–5 человек. Я сама в таких каталась. По льду они летели – с ума сойти можно! Скорость как у бобслеистов. Дух захватывало.
У нас берега высокие, крутые. Мы, детвора, там пропадали целыми днями. Всю неделю катались. Да что там, всю зиму, и на санках, и на лыжах.
Хеля и Астрик
Самое яркое впечатление детства у Аллы – катание на лошадях. В поселке Усть-Чуласа для катания было две лошади. До сих пор помнит она, как их звали. Кобыла Хеля, медленная, невозмутимая, и жеребец Астрик. Здоровый, мощный конь, как рванет… Сани со свистом летели. Начищали сбрую так, что вся блестела, украшали повозку, под дугу вешали колокольчик.
– Сани мы называли, помню, каретой, – продолжает рассказ Алла Николаевна, – хотя по-северному они называются пошевеночки. Туда бросали сено, а сверху какой-нибудь тулуп старый. Сани были со спинкой. Нас, ребятишек, насажают туда сколько влезет, и Хеля нас катает, медленно, с достоинством. А Астрик – его слегка стегнешь, и все, конец света. Я так его боялась, а молодежь постарше, наоборот, хотела на Астрике прокатиться. Лошадей в поселке было много, но катали почему-то только на этих.
Вкуснее блинов с чаем ничего не было
Все собирались на площади перед конторой. Осенью дружно, вместе, там варили капусту. Кочан разрезали на две или четыре части, варили в огромных чугунах, а потом солили. Очень вкусно. Зимой даже голубцы в нее заворачивали. А к весне так же дружно собирались на празднование Масленицы.
– Праздник в то время официально называли «Проводы русской зимы» и гуляли один день, в воскресенье. Но мы-то все равно знали, что это Масленица, – рассказывает Алла Николаевна. – Грели ведерный самовар с трубой. Выносили столы, накрывали их скатертями, все по-праздничному. Главным угощением были, конечно, блины. Их пекли прямо на улице. Разводили костры, делали какие-то приспособы и пекли горками. Начинок не было. Кому хотелось, скручивали и макали в растопленное масло или в сметану. А чтобы начинять, такой моды не было. Старались съесть как можно больше. Почему-то считалось, что чем больше съешь, тем больше счастья в доме будет. И все ходили друг перед другом, блинами объедались, кто больше. Ходили к соседям и к себе приглашали. Мама старалась, чтобы все мои подружки, друзья братьев обязательно в гости пришли. Дверь не закрывалась. Ватагами ходили целый день. Чая пили очень много, а на улице поесть всегда было так вкусно! Блины с горячим чаем – вкуснее, казалось, ничего не было.
И всегда был столб ледяной. Ставили его, обливали водой, замораживали, а наверх вешали призы разные. Главный – сапоги-болотники.
Сожгут – и зима закончится
В поселок приезжали на тройках жители из соседних деревень Чуласы, Рези. У себя отпразднуют – и едут к лесникам, потом в другую деревню. Так и ездили. Лошадки-мезенки косматые, маленькие, а резвые. Колокольцы под дугой звенят, тройки несутся, крик: «Берегись, берегись!»
На площади пели, плясали, чего душа просила. Мальчишки строили снежные крепости, сражались снежками, старались захватить, выбить защитников. А потом все разбивали. Девчонки в эти сражения не лезли.
А к вечеру жгли чучело Масленицы. Набивали сеном большое женское платье, платок повязывали, вниз – лапти или сапоги старые. Фигуру делали большую, и дети всегда ждали, когда ее подожгут. Сгорит – и зима закончится. Было почему-то страшно.
В детстве пела «Сулико»
В Усть-Чуласе жили люди разных национальностей и вер, а Масленицу праздновали все.
– В детском саду выучила песню «Сулико», я ее везде пела, – улыбается Алла, вспоминая начало своего творческого пути. – В соседях у нас жили тетя Шура и дядя Гарик, Нарсесян их фамилия, если память не изменяет. Дядя Толя Буйвол, Магомедовы, Патарашвили, Цыпченко, Гриневич, дядя Коля Кот, дядя Федя и тетя Ида Морля… Из Белоруссии, Украины очень много людей работали. Самые лучшие друзья у мамы с папой были Валевичи, евреи. Великолепные люди. Увы, но от того лесного поселка моего детства сейчас почти ничего не осталось. Обречен на вымирание. Маму перевезла поближе, в Холмогорский район.
Сейчас со своим ансамблем «Церемоночки», как и каждый год, мы к Сырной неделе готовим программу. Поем наши народные северные песни, но есть и любимая, про Масленицу:
Мы давно блинов не ели, Мы блиноцков захотели.
Рецепт от Аллы Сумароковой
Все очень просто. На стакан молока – стакан муки, два яйца, соль, сахар. Соли щепотка, сахара две чайные ложки. Добавляю две столовые ложки растительного масла и взбиваю в блендере. И все. Сковородкой пользуюсь самой обычной, тефлоновой. Мама всегда пекла на чугунной, но стеклокерамические плиты теперь для чугунной не очень подходят.
А вообще очень люблю фаршированные блинчики. Делаю с мясом, капустой, вареным яйцом и сыром, сладкие с творогом, с икрой.
Блинов пекли горы
Мама заслуженной артистки России родом из Кимжи Мезенского рай-
она. И по ее воспоминаниям, Масленицу в селе отмечали всегда. Детишки ходили по домам, блины собирали: подайте блинков, угостите Масленицу. И все их старались угостить. Блинов напекали целые горы. Бабушка Аллы Николаевны пекла их в русской печке. Дедушка был кузнец, наделал небольших сковородников, в доме их было штук двадцать пять. Она в них тесто наливала и не переворачивала. В печи доходили. Наливает – и в печь, а дети только успевали вытаскивать. Блины были разных размеров, но в основном небольшие.
Гуляли всю неделю
Раньше в Кимже всю неделю Масленицу праздновали. Это был семейный праздник, соблюдали все хождения: к теще, золовке, родителям. Традиции чтили. Уже шла Мясопустная неделя, потому с мясом блинов не делали, готовились к Посту, но уж перед ним на-
едались маслом и сметаной. Еще любили ездить в соседние деревни. На санях, в повозках, с гармошкой, соберутся несколько пошевней – и «поездом» в Дорогорское, в Жердь, в Кильцу. Те потом с ответным визитом в Кимжу. Гостились всю неделю. Пили немного. Водки в селе раньше не было. Бражку варили да пива́.
Особая радость на Масленицу детишкам. В Кимже берег высокий, его заливали, много ледянок устраивали, чтобы дети катались. Да и взрослые не чурались с горки проехаться. А молодых, что по осени поженились, с горок катали и пожелания им кричали разные. Праздновали всегда с гармошками, с песнями, пели и плясали всю неделю. Как не уставали?! Еще в 20–30-е годы, до самой войны так широко гуляли. А после нее постепенно все упрощалось, сглаживалось.
Горка была – бобслей отдыхает
В детстве и юности Алла Сумарокова Масленицу всегда встречала в Лешуконии, потому что там родилась, в лесном поселке.
– Как мы эту Масленицу ждали! – вспоминает певица. – Всегда были народные гулянья. Люди наряжались, женщины доставали шали, у кого были, надевали красные сарафаны, полушубки интересные. Накануне всегда заливали горку, ледянку. Очень высокую. Последние годы ее стали строить, а сначала заливали берег реки. Горка начиналась на берегу, а заканчивалась далеко на реке. Соревновались, кто дальше прокатится. А еще были длинные сани, усаживались по 4–5 человек. Я сама в таких каталась. По льду они летели – с ума сойти можно! Скорость как у бобслеистов. Дух захватывало.
У нас берега высокие, крутые. Мы, детвора, там пропадали целыми днями. Всю неделю катались. Да что там, всю зиму, и на санках, и на лыжах.
Хеля и Астрик
Самое яркое впечатление детства у Аллы – катание на лошадях. В поселке Усть-Чуласа для катания было две лошади. До сих пор помнит она, как их звали. Кобыла Хеля, медленная, невозмутимая, и жеребец Астрик. Здоровый, мощный конь, как рванет… Сани со свистом летели. Начищали сбрую так, что вся блестела, украшали повозку, под дугу вешали колокольчик.
– Сани мы называли, помню, каретой, – продолжает рассказ Алла Николаевна, – хотя по-северному они называются пошевеночки. Туда бросали сено, а сверху какой-нибудь тулуп старый. Сани были со спинкой. Нас, ребятишек, насажают туда сколько влезет, и Хеля нас катает, медленно, с достоинством. А Астрик – его слегка стегнешь, и все, конец света. Я так его боялась, а молодежь постарше, наоборот, хотела на Астрике прокатиться. Лошадей в поселке было много, но катали почему-то только на этих.
Вкуснее блинов с чаем ничего не было
Все собирались на площади перед конторой. Осенью дружно, вместе, там варили капусту. Кочан разрезали на две или четыре части, варили в огромных чугунах, а потом солили. Очень вкусно. Зимой даже голубцы в нее заворачивали. А к весне так же дружно собирались на празднование Масленицы.
– Праздник в то время официально называли «Проводы русской зимы» и гуляли один день, в воскресенье. Но мы-то все равно знали, что это Масленица, – рассказывает Алла Николаевна. – Грели ведерный самовар с трубой. Выносили столы, накрывали их скатертями, все по-праздничному. Главным угощением были, конечно, блины. Их пекли прямо на улице. Разводили костры, делали какие-то приспособы и пекли горками. Начинок не было. Кому хотелось, скручивали и макали в растопленное масло или в сметану. А чтобы начинять, такой моды не было. Старались съесть как можно больше. Почему-то считалось, что чем больше съешь, тем больше счастья в доме будет. И все ходили друг перед другом, блинами объедались, кто больше. Ходили к соседям и к себе приглашали. Мама старалась, чтобы все мои подружки, друзья братьев обязательно в гости пришли. Дверь не закрывалась. Ватагами ходили целый день. Чая пили очень много, а на улице поесть всегда было так вкусно! Блины с горячим чаем – вкуснее, казалось, ничего не было.
И всегда был столб ледяной. Ставили его, обливали водой, замораживали, а наверх вешали призы разные. Главный – сапоги-болотники.
Сожгут – и зима закончится
В поселок приезжали на тройках жители из соседних деревень Чуласы, Рези. У себя отпразднуют – и едут к лесникам, потом в другую деревню. Так и ездили. Лошадки-мезенки косматые, маленькие, а резвые. Колокольцы под дугой звенят, тройки несутся, крик: «Берегись, берегись!»
На площади пели, плясали, чего душа просила. Мальчишки строили снежные крепости, сражались снежками, старались захватить, выбить защитников. А потом все разбивали. Девчонки в эти сражения не лезли.
А к вечеру жгли чучело Масленицы. Набивали сеном большое женское платье, платок повязывали, вниз – лапти или сапоги старые. Фигуру делали большую, и дети всегда ждали, когда ее подожгут. Сгорит – и зима закончится. Было почему-то страшно.
В детстве пела «Сулико»
В Усть-Чуласе жили люди разных национальностей и вер, а Масленицу праздновали все.
– В детском саду выучила песню «Сулико», я ее везде пела, – улыбается Алла, вспоминая начало своего творческого пути. – В соседях у нас жили тетя Шура и дядя Гарик, Нарсесян их фамилия, если память не изменяет. Дядя Толя Буйвол, Магомедовы, Патарашвили, Цыпченко, Гриневич, дядя Коля Кот, дядя Федя и тетя Ида Морля… Из Белоруссии, Украины очень много людей работали. Самые лучшие друзья у мамы с папой были Валевичи, евреи. Великолепные люди. Увы, но от того лесного поселка моего детства сейчас почти ничего не осталось. Обречен на вымирание. Маму перевезла поближе, в Холмогорский район.
Сейчас со своим ансамблем «Церемоночки», как и каждый год, мы к Сырной неделе готовим программу. Поем наши народные северные песни, но есть и любимая, про Масленицу:
Мы давно блинов не ели, Мы блиноцков захотели.
Рецепт от Аллы Сумароковой
Все очень просто. На стакан молока – стакан муки, два яйца, соль, сахар. Соли щепотка, сахара две чайные ложки. Добавляю две столовые ложки растительного масла и взбиваю в блендере. И все. Сковородкой пользуюсь самой обычной, тефлоновой. Мама всегда пекла на чугунной, но стеклокерамические плиты теперь для чугунной не очень подходят.
А вообще очень люблю фаршированные блинчики. Делаю с мясом, капустой, вареным яйцом и сыром, сладкие с творогом, с икрой.
