Культурная цепочка должна сохраниться
22 июня приказом министра природных ресурсов и экологии РФ Нацпарк «Онежское Поморье» присоединили к Кенозерскому национальному парку.
С Еленой Шатковской, директором Кенозерья, мы встретились накануне первой ознакомительной поездки в новые владения.
Есть задачи, и их нужно решать
– Елена Флегонтовна, когда возникла идея объединения национальных парков – Кенозерья и «Онежского Поморья»? Это связано как-то с гибелью Олега Продана?
– Очевидно, что, если бы Олег Леонидович так трагически не погиб, вопрос объединения не встал бы. Хотя тенденция к объединению нацпарков, заповедников, заказников в России прослеживается уже давно. Для меня такое решение было, безусловно, неожиданным. И сказать, что я ему рада, было бы абсолютной неправдой.
Когда еще парк «Онежское Поморье» создавался, в 2012 году, мне было предложено возглавить объединенную дирекцию. Я тогда отказалась категорически. Второй раз отказаться категорически у меня права не было.
– И как планируете выстраивать работу?
– Я пока не знаю, что будет и как. Территория уникальная, но в то же время проблем там больше, чем хотелось бы. На самом деле реорганизация – процесс длительный и сложный. Процедура может занять несколько месяцев.
– Но вы в курсе проблем «Онежского Поморья»?
– Глубоко еще не изучала, знаю только понаслышке из прессы, от сотрудников нацпарка, с которыми встречалась. Между прочим, слово «проблема» терпеть не могу! Как только произнесешь, так какой-то шквал обрушивается. Есть задачи, которые нужно решать. Их огромное количество. Пока пытаюсь читать отчеты, накапливаю информацию о парке.
Нацпарк в помощь
– И чем займетесь в первую очередь?
– Первоочередное дело, которым я уже начала заниматься, и что для меня самое важное – вопросы, которые должны задавать себе работники любого национального парка: что мы делаем для сохранения коренного населения? что мы делаем для социально-экономического развития этих территорий? Нам очень сильно повезло, что коренное население еще есть! Да, границы парка устроены довольно странным образом, населенные пункты в него не включены. Но люди, которые там проживают, естественным образом связаны с лесным фондом, с рыбной ловлей… Памятники архитектуры и культуры также находятся за границами парка. Но мы давно живем в XXI веке и понимаем, что природное и культурное наследие неразделимы и не существует одного без другого.
Сохранение быта, культурного наследия, материального, нематериального, традиционных промыслов и ремесел – вот задача. И прежде всего – лов рыбы!
– Три года уже длится конфликт…
– Поскольку было принято половинчатое, опасное решение о внесении изменений в Правила рыболовства, получилось, что могут ловить все. Без объемов допустимых уловов, что в корне неправильно. Нужно вносить поправки в федеральный закон. В июне в Кенозерском парке проходил юридический форум, где присутствовали сенатор от нашей области Людмила Кононова, председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас, и я снова подняла эту тему. Ее муссируют на разных уровнях, ею занимались и Олег Продан, и специалисты нашего парка. Хочу отметить, что и Людмила Павловна провела большую работу, получила согласования на эти поправки от различных министерств и ведомств. И тем не менее правовое управление президента их не пропустило.
Колхозы как не могли, так и не могут вести промышленный лов, зато могут ловить все кому не лень. И неизвестно, сколько выловлено, невозможно провести мониторинг, остаются мусор, грязь, используются разные орудия лова.
После форума мы встречались с губернатором Игорем Анатольевичем Орловым, еще раз определили вектор наших действий, к процессу подключится Клишас…
Мы можем делать все что угодно: петь, плясать, экскурсии водить, но, если не будет основного, традиционного промысла, благодаря которому и деревни сохранились, и национальные парки создавались, все зря. Традиционный образ жизни – вот что привлекает туриста. Не будет промысла, некому будет вязать сети, шить карбасы… Это же целая цепочка, и если ее разрушить, то мы потеряем гораздо больше, чем ныне пытаемся сохранить.
С огнем в глазах
– Еще один конфликт связан с взиманием платы за посещение территории парка…
– Ничего страшного во взимании платы я не вижу.
В Кенозерье мы ее взимаем с самого начала. Есть определенные законом категории граждан, с которых деньги не берутся. А остальные должны платить. Средства идут на развитие национального парка, что в этом плохого? Конечно, и тут нужно разбираться. Понимаете, не директор национального парка устанавливает законы, которые потом вынужден отстаивать. Дилемма: с одной стороны, мы государевы люди, а с другой – я на стороне местных жителей, когда речь идет о традиционном природопользовании. Это их жизнь, их культура. И ситуацию нужно исправлять.
– Вы с сотрудниками парка «Онежское Поморье» встречались уже?
– С некоторыми да. Мне люди понравились, с огнем в глазах, что для нашего времени большая редкость. Ясно, что пока на территории «Онежского Поморья» остаются конфликтные ситуации, которые создают социальную напряженность. Слава богу, что шажки уже появились. Стали проводить летние детские экспедиции, взаимодействовать с активными местными жителями – замечательно. Сейчас важно не растекаться, нужно определиться со стратегией хотя бы на ближайшие пять лет и шаг за шагом идти вперед.
Вопросов больше, чем ответов
– Резиденцию поменяете?
– Уже определено, и все с этим согласны, что административным центром парка будет не Летняя Золотица, как сейчас, куда практически невозможно попасть.
– И где будет центр?
– В деревне Луда. Туда есть дорога, там находится известная Унская губа, на нее приходится основной поток так называемых «посетителей», которые должны стать ПОСЕТИТЕЛЯМИ. Для этого нужны визит-центр, инфраструктура, в том числе инженерная, места для стоянки техники и все-все, что сопутствует административному центру.
А параллельно надо определить точки роста, в каких деревнях что и с кем делать, выявлять объекты культурного наследия…
– Но вы же сказали, что они находятся за границами нацпарка?
– И что? Должно быть понимание, сможем ли мы их брать на свой баланс, искать деньги для их реставрации… Необходимо выстраивать отношения с муниципальными, федеральными и областными органами власти: конечно, что-то может делать парк, но нужны областные и районные программы по дорогам, по авиасообщению, решению экологических проблем, утилизации мусора, нужен паром в Унской губе, который бы облегчил местным жителям проезд из одного населенного пункта в другой. Надо понять, каковы инженерная инфраструктура, связь, электроэнергия, какие мощности, сколько недостает, какова социальная инфраструктура, что со школами, сколько детей, что с детскими садами, медицинским обслуживанием. Познакомиться с людьми, услышать их ожидания, определить, как мы можем взаимодействовать, чем можем им помочь. Готовы ли они включаться в туристическую отрасль экономики. Когда нет много чего другого, туризм способствует созданию рабочих мест. Так что пока вопросов у меня больше, чем ответов.
С Еленой Шатковской, директором Кенозерья, мы встретились накануне первой ознакомительной поездки в новые владения.
Есть задачи, и их нужно решать
– Елена Флегонтовна, когда возникла идея объединения национальных парков – Кенозерья и «Онежского Поморья»? Это связано как-то с гибелью Олега Продана?
– Очевидно, что, если бы Олег Леонидович так трагически не погиб, вопрос объединения не встал бы. Хотя тенденция к объединению нацпарков, заповедников, заказников в России прослеживается уже давно. Для меня такое решение было, безусловно, неожиданным. И сказать, что я ему рада, было бы абсолютной неправдой.
Когда еще парк «Онежское Поморье» создавался, в 2012 году, мне было предложено возглавить объединенную дирекцию. Я тогда отказалась категорически. Второй раз отказаться категорически у меня права не было.
– И как планируете выстраивать работу?
– Я пока не знаю, что будет и как. Территория уникальная, но в то же время проблем там больше, чем хотелось бы. На самом деле реорганизация – процесс длительный и сложный. Процедура может занять несколько месяцев.
– Но вы в курсе проблем «Онежского Поморья»?
– Глубоко еще не изучала, знаю только понаслышке из прессы, от сотрудников нацпарка, с которыми встречалась. Между прочим, слово «проблема» терпеть не могу! Как только произнесешь, так какой-то шквал обрушивается. Есть задачи, которые нужно решать. Их огромное количество. Пока пытаюсь читать отчеты, накапливаю информацию о парке.
Нацпарк в помощь
– И чем займетесь в первую очередь?
– Первоочередное дело, которым я уже начала заниматься, и что для меня самое важное – вопросы, которые должны задавать себе работники любого национального парка: что мы делаем для сохранения коренного населения? что мы делаем для социально-экономического развития этих территорий? Нам очень сильно повезло, что коренное население еще есть! Да, границы парка устроены довольно странным образом, населенные пункты в него не включены. Но люди, которые там проживают, естественным образом связаны с лесным фондом, с рыбной ловлей… Памятники архитектуры и культуры также находятся за границами парка. Но мы давно живем в XXI веке и понимаем, что природное и культурное наследие неразделимы и не существует одного без другого.
Сохранение быта, культурного наследия, материального, нематериального, традиционных промыслов и ремесел – вот задача. И прежде всего – лов рыбы!
– Три года уже длится конфликт…
– Поскольку было принято половинчатое, опасное решение о внесении изменений в Правила рыболовства, получилось, что могут ловить все. Без объемов допустимых уловов, что в корне неправильно. Нужно вносить поправки в федеральный закон. В июне в Кенозерском парке проходил юридический форум, где присутствовали сенатор от нашей области Людмила Кононова, председатель Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству Андрей Клишас, и я снова подняла эту тему. Ее муссируют на разных уровнях, ею занимались и Олег Продан, и специалисты нашего парка. Хочу отметить, что и Людмила Павловна провела большую работу, получила согласования на эти поправки от различных министерств и ведомств. И тем не менее правовое управление президента их не пропустило.
Колхозы как не могли, так и не могут вести промышленный лов, зато могут ловить все кому не лень. И неизвестно, сколько выловлено, невозможно провести мониторинг, остаются мусор, грязь, используются разные орудия лова.
После форума мы встречались с губернатором Игорем Анатольевичем Орловым, еще раз определили вектор наших действий, к процессу подключится Клишас…
Мы можем делать все что угодно: петь, плясать, экскурсии водить, но, если не будет основного, традиционного промысла, благодаря которому и деревни сохранились, и национальные парки создавались, все зря. Традиционный образ жизни – вот что привлекает туриста. Не будет промысла, некому будет вязать сети, шить карбасы… Это же целая цепочка, и если ее разрушить, то мы потеряем гораздо больше, чем ныне пытаемся сохранить.
С огнем в глазах
– Еще один конфликт связан с взиманием платы за посещение территории парка…
– Ничего страшного во взимании платы я не вижу.
В Кенозерье мы ее взимаем с самого начала. Есть определенные законом категории граждан, с которых деньги не берутся. А остальные должны платить. Средства идут на развитие национального парка, что в этом плохого? Конечно, и тут нужно разбираться. Понимаете, не директор национального парка устанавливает законы, которые потом вынужден отстаивать. Дилемма: с одной стороны, мы государевы люди, а с другой – я на стороне местных жителей, когда речь идет о традиционном природопользовании. Это их жизнь, их культура. И ситуацию нужно исправлять.
– Вы с сотрудниками парка «Онежское Поморье» встречались уже?
– С некоторыми да. Мне люди понравились, с огнем в глазах, что для нашего времени большая редкость. Ясно, что пока на территории «Онежского Поморья» остаются конфликтные ситуации, которые создают социальную напряженность. Слава богу, что шажки уже появились. Стали проводить летние детские экспедиции, взаимодействовать с активными местными жителями – замечательно. Сейчас важно не растекаться, нужно определиться со стратегией хотя бы на ближайшие пять лет и шаг за шагом идти вперед.
Вопросов больше, чем ответов
– Резиденцию поменяете?
– Уже определено, и все с этим согласны, что административным центром парка будет не Летняя Золотица, как сейчас, куда практически невозможно попасть.
– И где будет центр?
– В деревне Луда. Туда есть дорога, там находится известная Унская губа, на нее приходится основной поток так называемых «посетителей», которые должны стать ПОСЕТИТЕЛЯМИ. Для этого нужны визит-центр, инфраструктура, в том числе инженерная, места для стоянки техники и все-все, что сопутствует административному центру.
А параллельно надо определить точки роста, в каких деревнях что и с кем делать, выявлять объекты культурного наследия…
– Но вы же сказали, что они находятся за границами нацпарка?
– И что? Должно быть понимание, сможем ли мы их брать на свой баланс, искать деньги для их реставрации… Необходимо выстраивать отношения с муниципальными, федеральными и областными органами власти: конечно, что-то может делать парк, но нужны областные и районные программы по дорогам, по авиасообщению, решению экологических проблем, утилизации мусора, нужен паром в Унской губе, который бы облегчил местным жителям проезд из одного населенного пункта в другой. Надо понять, каковы инженерная инфраструктура, связь, электроэнергия, какие мощности, сколько недостает, какова социальная инфраструктура, что со школами, сколько детей, что с детскими садами, медицинским обслуживанием. Познакомиться с людьми, услышать их ожидания, определить, как мы можем взаимодействовать, чем можем им помочь. Готовы ли они включаться в туристическую отрасль экономики. Когда нет много чего другого, туризм способствует созданию рабочих мест. Так что пока вопросов у меня больше, чем ответов.
