«Короны до небес у меня нет»
Его проект – северный арт-фестиваль «Тайбола. На краю земли» – невероятно популярен среди молодежи региона. За три года его посетили более 12 тысяч человек из городов России, ближнего зарубежья и стран Северной Европы.
Кто-то считает Илью высокомерным, другие называют молодежным лидером, третьи видят в нем соратника и творческую личность. Кто же на самом деле этот активист, который создает в Архангельской области культурное некоммерческое событие международного масштаба?
Здесь легче поймать большую рыбу
– Илья, как ты пришел к созданию фестиваля?
– Так получилось, что многие мои друзья уехали в Питер. Первый раз это случилось после окончания Севмашвтуза. Мне стало не с кем общаться, но постепенно у нас сложилась новая компания, некая богемная тусовка. Мы организовывали концерты, фестивали, играли музыку. Жили, как рок-элита Петербурга в начале 80-х: студенчество, бурная молодость… И как-то в один момент они тоже все взяли и уехали. Тогда я понял – надо что-то менять, оставил свои маленькие локальные мероприятия и решил сделать нечто большее. Так родилась идея «Тайболы».
– А почему сам не уехал?
– Конечно, такие мысли были и у меня. Но глядя на опыт друзей, я понимаю, что не хочу так жить. Переехав, они забросили творчество. В крупном городе ты либо выстреливаешь за год со своим проектом, либо вынужден трудиться на рутинной работе, тратя по многу часов на дорогу. Они даже на Дворцовой редко бывают. Максимум – раз в год в Турцию по горящей путевке. Я же практически не живу дома, постоянно учусь чему-то, делюсь опытом, путешествую и как волонтер, и как организатор «Тайболы».
К тому же я не очень люблю Питер, для меня это тот же самый Архангельск или Северодвинск. Там люди склонны рефлексировать. Москва с ее ритмом жизни и решительностью больше нравится. Но, как говорят, легче поймать большую рыбу в маленьком озере, чем наоборот. Там огромная конкуренция, меньше шансов стать заметным. В Подмосковье фестивалей наподобие «Тайболы» множество, здесь же люди не избалованы культурными событиями и нам удается делать что-то по-настоящему значимое для области.
Я сомневаюсь, что в крупных городах можно легко постучать в дверь к чиновнику даже самого низшего уровня. Здесь же мы легко договориваемся о встречах в управлении культуры или в отделе экологии в мэрии Северодвинска. Постоянно вместе работаем с областным министерством культуры, наши проекты поддерживает губернатор.
Теория одного шанса работает безотказно
– Кто ты по профессии?
– Мне 32 года, живу в Северодвинске, отучился в Севмашвтузе на программиста. Хотя, когда получил диплом, сразу все забыл. Даже когда учился, понимал, что не буду работать по специальности. Мечтал стать журналистом или режиссером. Пробовал себя на северо-
двинском радио «Модерн», писал новости, но вскоре понял, что в них очень мало творчества и это не для меня.
Мое отношение к этой профессии изменила книга с биографией Брайна Уорнела, после чего я заинтересовался его творчеством. Мэнсон тоже был журналистом, писал о музыке, но в какой-то момент понял, что все люди, с которыми общается, гораздо скучнее, тусклее и неинтереснее, чем он сам. Так и решил создать что-то свое, стал музыкантом.
– О «Тайболе» много говорят, как тебе удается создавать такое медиаполе вокруг своего проекта?
– Искренне верю в «теорию одного шанса». Она означает, что на любой встрече, где выступаю, в зале есть один, два, три человека, которые в итоге мне что-то предлагают. Некоторые боятся, стесняются или не считают нужным рассказывать о своих проектах, но я уверен, что это делать необходимо. Кто о них расскажет, если не мы сами? Практически всегда, за редким исключением, соглашаюсь на интервью, а после бережно собираю все публикации. Это помогает осознавать итог проделанной работы, да и важно для спонсоров, для отчетов по грантам.
Совсем недавно команда «Тайболы» вернулась с фестиваля «Баренцспектакль» в Киркенесе. На открывающем шоу ребята представили свой проект с огненными фигурами.
Моя мама тоже волонтер
– Из чего состоит финансирование фестиваля, удается ли заработать что-то для себя?
– Финансирование я бы поделил на три части по 30 процентов. Первая часть – областное и муниципальное финансирование, вторая – федеральная поддержка. Например, в прошлом году мы выиграли грант Фонда Елены и Геннадия Тимченко «Культурная мозаика малых городов и сел». Последнюю часть мы зарабатываем сами с помощью фестивального кафе и продажи сувениров. Конечно, местные меценаты нам тоже помогают, но не так много, как хотелось бы. Никто не приходит со словами: «Илья, вот возьми сто, двести или триста тысяч». Мы рады любым деньгам, если спонсор дает десять тысяч, это уже хорошо.
Многие считают, что у меня дома золотые унитазы, что я бездельник и живу в шоколаде, но это не так. Прошлый наш фестиваль ушел в минус. И только благодаря федеральной премии «Я – гражданин» удалось покрыть долги.
– А как мама относится к твоему образу жизни?
– Сначала, конечно, беспокоилась, хотела, чтобы устроился на постоянную, официальную работу в офисе. У меня был такой опыт, работал в магазине музыкальной техники, арт-директором кафе, организовывал мероприятия… Сейчас мама меня очень поддерживает и гордится. Ей 60 лет, но она каждый раз приезжает на «Тайболу» в качестве волонтера. Причем реально помогает нам, например работает на кухне, занимается уборкой.
– Илья, многие считают, что ты высокого мнения о себе, ты с этим согласен?
– Распространенное мнение, что у меня корона до небес. Но это не так. Я верю в гороскопы и по натуре Рак. Вечно сомневающийся, склонный к самокопанию и самоанализу. Возможно, уверенность – это просто защитная реакция.
Во время организации «Тайболы» я не боюсь физической работы. Вместе со всеми копаю туалеты, таскаю доски, ношу воду, устанавливаю палатки. Немногие хотят этим заниматься. Каждый приходит на фестиваль со своими амбициями, и большинство хочет заниматься творчеством. Я понимаю, что, если не дать этого людям, они отвернутся.
– Как, кстати, друзья, вернулись?
– Не скажу, что все повально рванули обратно. Многие возвращаются по тем или иным причинам. Но, по крайней мере, на фестиваль они всегда приезжают.
Кто-то считает Илью высокомерным, другие называют молодежным лидером, третьи видят в нем соратника и творческую личность. Кто же на самом деле этот активист, который создает в Архангельской области культурное некоммерческое событие международного масштаба?
Здесь легче поймать большую рыбу
– Илья, как ты пришел к созданию фестиваля?
– Так получилось, что многие мои друзья уехали в Питер. Первый раз это случилось после окончания Севмашвтуза. Мне стало не с кем общаться, но постепенно у нас сложилась новая компания, некая богемная тусовка. Мы организовывали концерты, фестивали, играли музыку. Жили, как рок-элита Петербурга в начале 80-х: студенчество, бурная молодость… И как-то в один момент они тоже все взяли и уехали. Тогда я понял – надо что-то менять, оставил свои маленькие локальные мероприятия и решил сделать нечто большее. Так родилась идея «Тайболы».
– А почему сам не уехал?
– Конечно, такие мысли были и у меня. Но глядя на опыт друзей, я понимаю, что не хочу так жить. Переехав, они забросили творчество. В крупном городе ты либо выстреливаешь за год со своим проектом, либо вынужден трудиться на рутинной работе, тратя по многу часов на дорогу. Они даже на Дворцовой редко бывают. Максимум – раз в год в Турцию по горящей путевке. Я же практически не живу дома, постоянно учусь чему-то, делюсь опытом, путешествую и как волонтер, и как организатор «Тайболы».
К тому же я не очень люблю Питер, для меня это тот же самый Архангельск или Северодвинск. Там люди склонны рефлексировать. Москва с ее ритмом жизни и решительностью больше нравится. Но, как говорят, легче поймать большую рыбу в маленьком озере, чем наоборот. Там огромная конкуренция, меньше шансов стать заметным. В Подмосковье фестивалей наподобие «Тайболы» множество, здесь же люди не избалованы культурными событиями и нам удается делать что-то по-настоящему значимое для области.
Я сомневаюсь, что в крупных городах можно легко постучать в дверь к чиновнику даже самого низшего уровня. Здесь же мы легко договориваемся о встречах в управлении культуры или в отделе экологии в мэрии Северодвинска. Постоянно вместе работаем с областным министерством культуры, наши проекты поддерживает губернатор.
Теория одного шанса работает безотказно
– Кто ты по профессии?
– Мне 32 года, живу в Северодвинске, отучился в Севмашвтузе на программиста. Хотя, когда получил диплом, сразу все забыл. Даже когда учился, понимал, что не буду работать по специальности. Мечтал стать журналистом или режиссером. Пробовал себя на северо-
двинском радио «Модерн», писал новости, но вскоре понял, что в них очень мало творчества и это не для меня.
Мое отношение к этой профессии изменила книга с биографией Брайна Уорнела, после чего я заинтересовался его творчеством. Мэнсон тоже был журналистом, писал о музыке, но в какой-то момент понял, что все люди, с которыми общается, гораздо скучнее, тусклее и неинтереснее, чем он сам. Так и решил создать что-то свое, стал музыкантом.
– О «Тайболе» много говорят, как тебе удается создавать такое медиаполе вокруг своего проекта?
– Искренне верю в «теорию одного шанса». Она означает, что на любой встрече, где выступаю, в зале есть один, два, три человека, которые в итоге мне что-то предлагают. Некоторые боятся, стесняются или не считают нужным рассказывать о своих проектах, но я уверен, что это делать необходимо. Кто о них расскажет, если не мы сами? Практически всегда, за редким исключением, соглашаюсь на интервью, а после бережно собираю все публикации. Это помогает осознавать итог проделанной работы, да и важно для спонсоров, для отчетов по грантам.
Совсем недавно команда «Тайболы» вернулась с фестиваля «Баренцспектакль» в Киркенесе. На открывающем шоу ребята представили свой проект с огненными фигурами.
Моя мама тоже волонтер
– Из чего состоит финансирование фестиваля, удается ли заработать что-то для себя?
– Финансирование я бы поделил на три части по 30 процентов. Первая часть – областное и муниципальное финансирование, вторая – федеральная поддержка. Например, в прошлом году мы выиграли грант Фонда Елены и Геннадия Тимченко «Культурная мозаика малых городов и сел». Последнюю часть мы зарабатываем сами с помощью фестивального кафе и продажи сувениров. Конечно, местные меценаты нам тоже помогают, но не так много, как хотелось бы. Никто не приходит со словами: «Илья, вот возьми сто, двести или триста тысяч». Мы рады любым деньгам, если спонсор дает десять тысяч, это уже хорошо.
Многие считают, что у меня дома золотые унитазы, что я бездельник и живу в шоколаде, но это не так. Прошлый наш фестиваль ушел в минус. И только благодаря федеральной премии «Я – гражданин» удалось покрыть долги.
– А как мама относится к твоему образу жизни?
– Сначала, конечно, беспокоилась, хотела, чтобы устроился на постоянную, официальную работу в офисе. У меня был такой опыт, работал в магазине музыкальной техники, арт-директором кафе, организовывал мероприятия… Сейчас мама меня очень поддерживает и гордится. Ей 60 лет, но она каждый раз приезжает на «Тайболу» в качестве волонтера. Причем реально помогает нам, например работает на кухне, занимается уборкой.
– Илья, многие считают, что ты высокого мнения о себе, ты с этим согласен?
– Распространенное мнение, что у меня корона до небес. Но это не так. Я верю в гороскопы и по натуре Рак. Вечно сомневающийся, склонный к самокопанию и самоанализу. Возможно, уверенность – это просто защитная реакция.
Во время организации «Тайболы» я не боюсь физической работы. Вместе со всеми копаю туалеты, таскаю доски, ношу воду, устанавливаю палатки. Немногие хотят этим заниматься. Каждый приходит на фестиваль со своими амбициями, и большинство хочет заниматься творчеством. Я понимаю, что, если не дать этого людям, они отвернутся.
– Как, кстати, друзья, вернулись?
– Не скажу, что все повально рванули обратно. Многие возвращаются по тем или иным причинам. Но, по крайней мере, на фестиваль они всегда приезжают.
