Рано или поздно, но всех находят
Старший оперуполномоченный отдела уголовного розыска архангельского УМВД майор Максим Графов – сотрудник полиции в третьем поколении. В органах работали его дед и мама. По первому образованию Максим Михайлович – техник-судомеханик, окончил Арктический морской институт имени В. И. Воронина.
Карьеру в органах начинал со специалиста автохозяйства. Окончив заочно юрфак ПГУ, стал опером. Сначала раскрывал убийства в убойном отделе, в 2003-м стал заниматься розыском без вести пропавших.
Людей, которых ищут сотрудники уголовного розыска, можно поделить на три категории. Это дети, взрослые, пропавшие без вести, и преступники, которые скрываются от наказания.
– А можно ли всю жизнь скрываться от закона? – интересуюсь я.
– Рано или поздно, но всех находят, – уверенно отвечает Максим Михайлович. – Преступников иногда обнаруживали на Украине, в Белоруссии, Азербайджане и других странах ближнего и дальнего зарубежья. Некоторые из них, спустя годы, сами приходят в органы и сдаются. Пять-шесть лет назад был случай, когда мы нашли такого преступника, а он «спасибо» сказал. За то, что избавили от мучений и больше не придется скрываться. Лет десять от нас бегал.
Как объясняет оперуполномоченный, когда человек ступает на путь «догонялок» с полицией, о нормальной жизни он может забыть. На улицу выходить – только когда стемнеет, представляться кому-то – под чужим именем, нельзя зарегистрироваться по месту жительства или в социальной сети. Ни о каком образовании не может быть и речи, если в каждом отделении полиции и на информационных досках в общественных местах висит твое фото с подписью «их разыскивает полиция».
Как правило, от закона скрываются совершившие тяжкие или особо тяжкие преступления. Одни предпочитают залечь на дно, боясь тюремного заключения. А те, кто уже побывал за решеткой, знают, что их там ждет, и не хотят возвращаться.
«Я не пропал, я не хочу общаться»
Совсем другое дело – пропавшие без вести взрослые. Среди них заблудившиеся в лесу грибники, люди, злоупотребляющие алкоголем, а также пожилые граждане, которые оказались в незнакомом месте и не помнят, кто они и откуда. Каждый из нас слышал подобные истории.
– Понять, куда в таком случае может пойти человек, практически невозможно, – рассуждает Максим Графов. – Обычно ход мыслей «потеряшки» нельзя объяснить никакой логикой. Зачастую человек и сам не может рассказать, как очутился в том или ином месте. Когда такое случается в Архангельске, нам помогают прохожие. Если граждане видят, что на улице стоит бабушка, которая потерялась, ее приводят в ближайшее отделение. Мы устанавливаем личность, находим родственников.
Бывает, что человека считают пропавшим, а он просто не хочет выходить на связь с родными. Такой случай был в практике Максима Графова. Мужчину из Архангельска нашли в Москве. Когда ему сообщили, что отец беспокоится за его судьбу, тот сказал, что не пропал, а просто не хочет с ним общаться.
– Мы сообщили заявителям, что нашли его, но никаких контактных данных предоставить не можем, – поясняет Максим Михайлович. – Особенно строго с этим стало после появления закона о персональных данных. Теперь человек должен давать свое согласие на их распространение.
Сбежала в Казань принимать ислам
К потерявшимся детям в отделе относятся с особым трепетом. Когда поступает заявление о пропаже ребенка, по тревоге поднимается весь личный состав. Но, как правило, такие ситуации происходят не из-за киднеппинга или каких-нибудь маньяков, а скорее по беспечности малышей – загулялся, заигрался с другом, потерял счет времени, а на мобильнике села батарейка.
– Это не считая постоянных «побегушников» из детских домов, – добавляет майор. – Те намеренно уходят, как правило, к родителям, лишенным родительских прав, друзьям или близким родственникам. Иногда возвращаем таких ребят по 15 раз за неделю. Дальше уже подключаются сотрудники по делам несовершеннолетних, они выясняют причины, работают с этими детьми.
Бывают и нетипичные для Архангельска случаи. Недавно четырнадцатилетняя девочка сбежала в Казань, чтобы принять там ислам. На такой шаг она решилась после долгой переписки по Интернету со своим возлюбленным.
Хорошо, что в этом случае на другом конце глобальной сети на самом деле оказался обыкновенный молодой человек. Но определить это на расстоянии со стопроцентной уверенностью не только подростку, но и взрослому не под силу. Вспомнить хотя бы историю, которую в июне бурно обсуждала вся страна, когда студентка МГУ отправилась в «Исламское государство» (в РФ организация является террористической и запрещена). Профессиональные вербовщики не дремлют, и, если родители не интересуются, на каких сайтах проводит время их ребенок, может случиться беда.
Как говорит Максим Михайлович, проблема действительно актуальна для всех городов. Интернет, стирая границы между странами и континентами, стер преграды в общении между людьми.
– Наше поколение воспитывали по-другому, – рассуждает он. – Нас могли наказать, отругать. Но мы выросли неплохими людьми. Сейчас методы воспитания меняются. Детям все дозволено. У них есть безграничный доступ в Интернет, где они бесконтрольно могут сидеть неизвестно на каких сайтах.
Больше всего меня поражают взрослые. Ведь эта девочка добралась до Казани на попутках, автостопом. Почему водители, когда видят на трассе ребенка, не отвезут его до ближайшего пункта полиции?
Архангельскую беглянку вернули домой. О ее месте нахождения родителям девушки сообщила мама возлюбленного, она позвонила отцу в Архангельск и сказала, чтобы не волновались, с их дочкой все в порядке. Отец с сотрудником ПДН немедленно выехали в Казань.
– Многое в поведении детей зависит от родителей, – добавляет Максим Графов. – Есть у нас мальчик 14 лет, который за последние два года уже дважды уезжал в Геленджик. Как поссорится с отцом – сразу туда. Говорит, что нравится ему там. Мы возвращаем и оттуда.
Свою службу майор считает интересной и даже творческой.
– Это как игра в прятки, только территория слегка масштабнее – весь город, а то и страна, – объясняет Максим Графов. – У нас не бывает двух одинаковых дел, ведь каждый человек индивидуален. А для того чтобы понять, куда он мог пойти, что у него в голове щелкнуло, нужно попытаться рассуждать так, как он. Каких-то алгоритмов, схем или готовых решений тут быть не может. Каждое дело начинаешь с чистого листа.
Не существует правила или закона, по которым вам нужно ждать три дня, чтобы сообщить в полицию о пропавшем человеке. Чем быстрее вы обратитесь с заявлением, тем больше шансов найти «потеряшку» в короткие сроки. Особенно это касается детей.
