Человек с маяка
Борис Николаевич Жданов родился на маяке. У него и в паспорте так записано. Место рождения – маяк Зимнегорский. Но рассказать мы сегодня хотим не о нем. А о его дяде – замечательном человеке Евгении Васильевиче Жданове, который всю жизнь отдал Северному флоту, организации «маячного» дела. Многие жители Зимней Золотицы, да и земляки, живущие в Архангельске, поминают его по-хорошему. Кому добрым словом помог, кого на путь истинный наставил, а кому и жизнь спас.
Детство
От деда, отставного солдата Ивана Жданова, в наследство внукам осталась шинель. Была она такого размера, что оба брата свободно в нее помещались. Богатырского сложения был и Василий Жданов, да прожил недолго: сказалось тяжелое ранение, полученное в Русско-японскую войну в 1904 году. Семья жила бедно, так, что по деревне милостыню собирать ходили. Частенько и хлеба на столе не было. Кто сирот жалел, а кто и собак спустить грозился. Как бы то ни было, но Евгений, пусть и с небольшим опозданием, но в сельскую школу поступил. Тогда же и крестьянствовать начал. А закончив школу, пацаненком, сам же в ней и преподавать потом стал.
Гильзы вывозили на санях
Не обошла Женьку стороной Гражданская война. В 1918 году, неполных 17 лет, добровольцем пошел он в Красную армию. Стрелком в Вашско-Мезенский партизанский отряд. Семье помочь хотел – в армии кормили, да и деньги, хоть и небольшие, на руки выдавали, а он их домой пересылал. Вскоре, как грамотный и сознательный боец, Евгений Жданов был избран парткомиссаром отряда. Через некоторое время партизанский отряд был переформирован в Вашско-Мезенский стрелковый полк и включен в состав стрелковой бригады Печорского края. Бои с белыми шли с переменным успехом. Один из них особенно запомнился, так что потом о нем и племяннику рассказал.
…Жестокий бой шел несколько суток, да еще при сильном морозе. Раненые на снегу почти сразу замерзали, санитары не успевали помочь. Белогвардейцы атаковали беспрерывно, пытаясь сбить красных с высоток. Стволы пулеметов от стрельбы так нагревались, что пули тут же за бруствером падали. Евгению помогала житейская мудрость крестьянина-охотника – из растопленного снега воду в пулемет добавлять придумал. Белых через позиции так и не пропустили, хотя потери в полку были значительные. А после боя на санях стреляные гильзы вывозили.
«Крестник»
О Гражданской сохранил Евгений Васильевич и еще одно воспоминание. Устроили красные засаду на дороге, что по льду реки шла. Засада оказалась удачной, хотя первые несколько саней белогвардейского обоза с солдатами успели прорваться. Остальные стали разбегаться. Евгений во время боя выцелил офицера, определив его по фуражке. Тот со второго выстрела упал в снег лицом вниз. Когда стали собирать трофеи и оружие, офицер зашевелился. Оказывается, пуля его только контузила, сорвав клок кожи на голове.
При допросе выяснилось, что пленный тоже был учителем начальной школы, а в армию его мобилизовали принудительно. Продержав несколько дней под арестом, его, по единогласному мнению участников собрания отряда, как учителя отпустили с миром. Потом красным пришлось долго уходить от организованной белыми погони. Даже часть трофеев бросили, уходили на лыжах. Белые преследовали, пока не убедились, что у красных от добытого почти ничего не осталось. Отстали. Тоже крестьянская жилка сказалась.
А история с офицером имела продолжение. Во второй половине 1920-х годов Евгений Васильевич на какой-то железнодорожной станции недалеко от Котласа встретил своего «крестника». Бывший учитель его сразу не признал, потом вспомнили подробности боя, разговорились. Старый знакомый рассказал, что после плена он снова работал в сельской школе учителем, хотя и были неприятности с соответствующими органами. Дальнейшая его судьба Жданову неизвестна. Знакомство с бывшими белогвардейцами в ту пору не одобрялось. Да и тех, бывших, в 30-е подвыкосили порядком.
Потапыч и нарком
После окончания Гражданской войны на Севере Евгения демобилизовали, стал он снова преподавать в школе, а в свободное время занимался охотой да сельским хозяйством. Но в 1924 году призвали молодого учителя на срочную службу. Вот с тех пор вся его жизнь и была с флотом связана. Служил на знаменитом линкоре «Марат», принимал участие в учебном походе на «Авроре» и «Комсомольце» из Кронштадта в Архангельск.
Из-за большой осадки корабли стояли у Мудьюга, а моряков перевозили в город на гидрографическом судне в несколько рейсов. В Архангельске организовывали встречи моряков с тружениками предприятий. На одной из них в знак дружбы морякам экипажа «Комсомольца» подарили медвежонка по кличке Потапыч. Тот на удивление быстро освоился с корабельной жизнью, особенно уважал команду «на обед», и после горна стремился пролезть на камбуз.
Во время службы на линкоре туда несколько раз приезжал нарком обороны Климент Ворошилов. Очень любил стрелять из нагана, а мишенью служила пустая стеклотара. Сначала ее опорожняли, потом выставляли на юте, и пока последняя «мишень» выставлена не была, нарком стрельбу не начинал. Кстати, в почете в то время был значок «Ворошиловский стрелок», который получил и Евгений Жданов.
Война
Север России в первой половине XX века настойчиво требовал к себе повышенного внимания. Евгений Жданов в целях усиления кадрами Беломорской флотилии был в 1930 году переведен в Архангельск. В апреле 1935 года назначили его начальником Вепревского маяка Беломорской лоцманской диспетчерской службы.
А в 1941-м – начальником снабжения Беломорского района Гидрографической службы Северного флота.
Сразу после начала войны откомандировали Евгения Васильевича в укрепрайон «Поной» в воронке Белого моря. Предписано ему было организовать лоцманскую службу для встречи и сопровождения конвоев союзников на границе Баренцева и Белого морей. Задание по тем временам серьезное и ответственное.
По роду службы приходилось неоднократно встречаться со знаменитым полярником Иваном Папаниным, уполномоченным представителем Совета обороны. Однажды даже ночевали вдвоем в рыбацкой избушке в ожидании очередного конвоя из Англии. Встречался и с легендарным генералом Сергеем Кабановым, командующим Северным укрепрайоном на полуострове Рыбачий.
Были встречи с немецкими субмаринами. Буксир с баржей в составе конвоя возвращался после выполнения задания. На буксире было тесно, ехало много пассажиров, возвращавшихся на Большую землю. По договоренности со шкипером Евгений Жданов перебрался на баржу.
А уже в Баренцевом море их буксир торпедировала немецкая подлодка. Никто не спасся. А их баржу взяло на буксир одно из судов охранения и благополучно доставило в порт. Потом долго пришлось на допросах объяснять, с какой целью перешел на баржу и откуда знал, что торпедировать будут именно буксир. Такие были времена.
На родной маяк
Прослужив в Красной армии и Военно-морском флоте 26 лет, в июле 1946 года в звании капитана 3-го ранга Евгений Жданов был уволен в запас. И потянуло его на старое обжитое место, Вепревский маяк. Зачисленный его смотрителем, Евгений Васильевич переезжал туда с семьей поздней осенью. Корабль остановился у Зимнегорского маяка, где в то время служил его брат, Николай Жданов. Тогда первый раз маленький Борис и встретился со своими двоюродными братьями и сестрой, ближе познакомился с дядей Женей.
Начиналась другая, новая, гражданская жизнь.
(При подготовке статьи использованы материалы, предоставленные Борисом Ждановым)
Детство
От деда, отставного солдата Ивана Жданова, в наследство внукам осталась шинель. Была она такого размера, что оба брата свободно в нее помещались. Богатырского сложения был и Василий Жданов, да прожил недолго: сказалось тяжелое ранение, полученное в Русско-японскую войну в 1904 году. Семья жила бедно, так, что по деревне милостыню собирать ходили. Частенько и хлеба на столе не было. Кто сирот жалел, а кто и собак спустить грозился. Как бы то ни было, но Евгений, пусть и с небольшим опозданием, но в сельскую школу поступил. Тогда же и крестьянствовать начал. А закончив школу, пацаненком, сам же в ней и преподавать потом стал.
Гильзы вывозили на санях
Не обошла Женьку стороной Гражданская война. В 1918 году, неполных 17 лет, добровольцем пошел он в Красную армию. Стрелком в Вашско-Мезенский партизанский отряд. Семье помочь хотел – в армии кормили, да и деньги, хоть и небольшие, на руки выдавали, а он их домой пересылал. Вскоре, как грамотный и сознательный боец, Евгений Жданов был избран парткомиссаром отряда. Через некоторое время партизанский отряд был переформирован в Вашско-Мезенский стрелковый полк и включен в состав стрелковой бригады Печорского края. Бои с белыми шли с переменным успехом. Один из них особенно запомнился, так что потом о нем и племяннику рассказал.
…Жестокий бой шел несколько суток, да еще при сильном морозе. Раненые на снегу почти сразу замерзали, санитары не успевали помочь. Белогвардейцы атаковали беспрерывно, пытаясь сбить красных с высоток. Стволы пулеметов от стрельбы так нагревались, что пули тут же за бруствером падали. Евгению помогала житейская мудрость крестьянина-охотника – из растопленного снега воду в пулемет добавлять придумал. Белых через позиции так и не пропустили, хотя потери в полку были значительные. А после боя на санях стреляные гильзы вывозили.
«Крестник»
О Гражданской сохранил Евгений Васильевич и еще одно воспоминание. Устроили красные засаду на дороге, что по льду реки шла. Засада оказалась удачной, хотя первые несколько саней белогвардейского обоза с солдатами успели прорваться. Остальные стали разбегаться. Евгений во время боя выцелил офицера, определив его по фуражке. Тот со второго выстрела упал в снег лицом вниз. Когда стали собирать трофеи и оружие, офицер зашевелился. Оказывается, пуля его только контузила, сорвав клок кожи на голове.
При допросе выяснилось, что пленный тоже был учителем начальной школы, а в армию его мобилизовали принудительно. Продержав несколько дней под арестом, его, по единогласному мнению участников собрания отряда, как учителя отпустили с миром. Потом красным пришлось долго уходить от организованной белыми погони. Даже часть трофеев бросили, уходили на лыжах. Белые преследовали, пока не убедились, что у красных от добытого почти ничего не осталось. Отстали. Тоже крестьянская жилка сказалась.
А история с офицером имела продолжение. Во второй половине 1920-х годов Евгений Васильевич на какой-то железнодорожной станции недалеко от Котласа встретил своего «крестника». Бывший учитель его сразу не признал, потом вспомнили подробности боя, разговорились. Старый знакомый рассказал, что после плена он снова работал в сельской школе учителем, хотя и были неприятности с соответствующими органами. Дальнейшая его судьба Жданову неизвестна. Знакомство с бывшими белогвардейцами в ту пору не одобрялось. Да и тех, бывших, в 30-е подвыкосили порядком.
Потапыч и нарком
После окончания Гражданской войны на Севере Евгения демобилизовали, стал он снова преподавать в школе, а в свободное время занимался охотой да сельским хозяйством. Но в 1924 году призвали молодого учителя на срочную службу. Вот с тех пор вся его жизнь и была с флотом связана. Служил на знаменитом линкоре «Марат», принимал участие в учебном походе на «Авроре» и «Комсомольце» из Кронштадта в Архангельск.
Из-за большой осадки корабли стояли у Мудьюга, а моряков перевозили в город на гидрографическом судне в несколько рейсов. В Архангельске организовывали встречи моряков с тружениками предприятий. На одной из них в знак дружбы морякам экипажа «Комсомольца» подарили медвежонка по кличке Потапыч. Тот на удивление быстро освоился с корабельной жизнью, особенно уважал команду «на обед», и после горна стремился пролезть на камбуз.
Во время службы на линкоре туда несколько раз приезжал нарком обороны Климент Ворошилов. Очень любил стрелять из нагана, а мишенью служила пустая стеклотара. Сначала ее опорожняли, потом выставляли на юте, и пока последняя «мишень» выставлена не была, нарком стрельбу не начинал. Кстати, в почете в то время был значок «Ворошиловский стрелок», который получил и Евгений Жданов.
Война
Север России в первой половине XX века настойчиво требовал к себе повышенного внимания. Евгений Жданов в целях усиления кадрами Беломорской флотилии был в 1930 году переведен в Архангельск. В апреле 1935 года назначили его начальником Вепревского маяка Беломорской лоцманской диспетчерской службы.
А в 1941-м – начальником снабжения Беломорского района Гидрографической службы Северного флота.
Сразу после начала войны откомандировали Евгения Васильевича в укрепрайон «Поной» в воронке Белого моря. Предписано ему было организовать лоцманскую службу для встречи и сопровождения конвоев союзников на границе Баренцева и Белого морей. Задание по тем временам серьезное и ответственное.
По роду службы приходилось неоднократно встречаться со знаменитым полярником Иваном Папаниным, уполномоченным представителем Совета обороны. Однажды даже ночевали вдвоем в рыбацкой избушке в ожидании очередного конвоя из Англии. Встречался и с легендарным генералом Сергеем Кабановым, командующим Северным укрепрайоном на полуострове Рыбачий.
Были встречи с немецкими субмаринами. Буксир с баржей в составе конвоя возвращался после выполнения задания. На буксире было тесно, ехало много пассажиров, возвращавшихся на Большую землю. По договоренности со шкипером Евгений Жданов перебрался на баржу.
А уже в Баренцевом море их буксир торпедировала немецкая подлодка. Никто не спасся. А их баржу взяло на буксир одно из судов охранения и благополучно доставило в порт. Потом долго пришлось на допросах объяснять, с какой целью перешел на баржу и откуда знал, что торпедировать будут именно буксир. Такие были времена.
На родной маяк
Прослужив в Красной армии и Военно-морском флоте 26 лет, в июле 1946 года в звании капитана 3-го ранга Евгений Жданов был уволен в запас. И потянуло его на старое обжитое место, Вепревский маяк. Зачисленный его смотрителем, Евгений Васильевич переезжал туда с семьей поздней осенью. Корабль остановился у Зимнегорского маяка, где в то время служил его брат, Николай Жданов. Тогда первый раз маленький Борис и встретился со своими двоюродными братьями и сестрой, ближе познакомился с дядей Женей.
Начиналась другая, новая, гражданская жизнь.
(При подготовке статьи использованы материалы, предоставленные Борисом Ждановым)
