На крупнейшем международном кинофестивале в норвежском городе Тромсё мы встретили нашего земляка — Александра Перкова, представителя совета Школы кино Архангельска «InFilm». Молодой режиссер рассказал нам, почему кино про апокалипсис надо снимать в столице Поморья, готова ли архангельская публика к авторским некоммерческим картинам и реально ли провести такое международное событие в наших краях.
Норвежцы позвали наших
— Раньше мы приезжали в Тромсё как участники: на площадке TIFF молодые режиссеры получают новые знания и даже практические навыки – учатся снимать кино. После этого я занимался организацией. А в этом году нас пригласили снимать документальный фильм по одной из программ фестиваля – « Silent Film concert», немой фильм-концерт. Фестиваль ездит по Северо-Западу с ней и еще одной программой — «Films from the North», короткометражные фильмы Севера. Усилиями нашей киношколы мы стараемся поддерживать TIFF в Архангельске. Радует, что именно нас пригласили на съемки, ведь есть много норвежских режиссеров, которые могли бы поработать над этим.
— О чем будет документальный фильм?
— Суть этой программы в том, что берутся старые черно-белые картины, раньше были советские, в этом году – немецкий фильм. Собираются известные музыканты, как норвежские, так и с Северо-Запада. На протяжении трех дней они придумывают звуковое оформление – от музыки до различных шумов. Так мы пытаемся оживить традицию показов старинного черно-белого немого кино. В Архангельске мы начали работать с этой программой лет пять назад, еле-еле собирали народ в маленьком зале кинотеатра «Модерн». Сейчас удается собрать полный зал в «Руси». А весной для фильмов с Севера даже был организован показ в Северодвинске. Значит, интерес у зрителя есть. Это очень перспективно для авторского кино, не коммерческих продуктов, а более специфических, самобытных и близких к искусству. И сейчас мы снимаем первую встречу музыкантов, первые наработки, берем мнения, добавляем истории фестиваля.
Шедевр на смартфон?
— Александр, а какой техникой пользуетесь? Есть мнение, что сегодня снять шедевр можно и на смартфон?
— Часть – своя, что-то нам предоставил норвежский Молодежный дом TVIBIT, который выступает в фильме как сопродюсер. Что касается выбора камеры, тут все зависит от стилистики, от того, что хочет показать режиссер. Многие знакомые режиссеры отмечают, что в начале пути, пока ты молод и амбициозен, снимать хочется что угодно и как угодно. С годами приходит понимание, что в это дело надо вникать, развиваться, улучшать мастерство. И речь не только о видеонавыках, но и об организации съемочного процесса. Сейчас, к примеру, мы работаем над фильмом строго по графику. Профессионализм определяет не цена камеры, а умение строить процесс.
— Любителей фестивального кино в Поморье стало больше. А если наших зрителей сравнить с норвежской аудиторией?
— В Норвегии другая культура кино. Российский зритель к авторским фильмам не адаптирован, мы исторически долго были закрыты для новых форматов и стилей, но, как видите, ситуация меняется – появляется интерес. Складывается вкус. В прошлом году были полярные отзывы после показа фильмов с Севера в Архангельске, и это хорошо – рождается дискуссия, иногда задача организаторов прямая – посмотреть примут ли в России конфликтный фильм. И пусть кто-то скажет, как и зачем такое снимать, зато будет понятен ассортимент современного кино – подходы, тематика, стили.
Жизнь после жизни
— Будете ли вы представлять что-то в этом году на Северном молодежном кинофестивале NUFF?
— В этом году мы представим там короткометражный фильм «Жизнь после жизни». Режиссером выступил я. С этой картиной мы заявились на несколько европейских фестивалей, теперь ждем ответа. Снимали осенью, под Архангельском, километрах в десяти от города нашли фактурные места. В нашей природе есть своя изюминка. К ней сегодня проявляют интерес не только местные режиссеры, но и иностранцы. Атмосфера нашего фильма – постапокалипсис без географической привязки к местности. Несмотря на фантастический уклон, это больше драма: мне было интересно показать, как люди могут выживать в этих условиях, и что такое постапокалипсис для человеческой культуры общения. Это очень важный для меня проект.
— Фестиваль не загоняет режиссера в тематические и жанровые рамки?
— Думаю, все зависит от позиции режиссера, от того, что ему близко. Плюс короткометражного кино в том, что можно выразить свою идею, но есть и явный минус — сложно найти спонсоров, особенно в российских реалиях. Короткий метр не приносит такого коммерческого успеха, как полный. Тяжело объяснить людям, для чего им вкладываться в короткометражку. Хотя все на ладони – охват аудитории большой, что дает возможность для пиара чего-либо, также это возможность стажировки для студентов специализированных учреждений Архангельска.
«Нимфоманка» на всю ночь
— На что хочется сходить в рамках фестиваля Тромсе?
— На самом деле, хочется посмотреть все! Но это нереально. Мне интересно азиатское кино, многие достойные работы не появятся в российском прокате. В прошлом году здесь показывали мультфильм Хаяо Миядзаки «Ветер крепчает», я был удивлен — зал на шестьсот человек на титрах стоя аплодировал. Многие плакали. На подобных мероприятиях всегда открываешь для себя что-то новое. В этом году любители специфического кино посмотрели здесь 12-часовую картину! По шесть часов раскидали на два дня. Когда в прошлом году я здесь работал практикантом, на ночь запускали марафоном все части «Нимфоманки». А еще всегда интересно посмотреть что-то уже знакомое, но в новых обстоятельствах. Здесь мы пересмотрели «Скотт Пилигрим против всех». Сам факт того, что его крутили в старейшем кинотеатре Северной Европы и на пленке, вдохновляет переосмыслить увиденное. Радует, что ежегодно в программе присутствуют русские фильмы. В этом году даже фильм о нашей земле – «Белые ночи почтальона Тряпицына».
— В Интернете потом можно найти показанные в Тромсё фильмы?
— Малую часть. Это зависит от позиции режиссера, готов ли он выкладывать свое творчество в сеть. Обидно, что в России нет дистрибьюторов, которые этим бы занимались. После показа фильмов с Севера архангельскому зрителю очень приглянулся фильм «Граница», велись переговоры с авторами фильма по поводу того, чтобы показать этот фильм в России вне фестиваля, и насколько знаю, переговоры все еще идут.
Зрители, как в театре
— В России в кинозал идут с ведерками попкорна, а после финальной сцены включается свет и разом все уходят. Здесь же немногие жуют во время сеанса, а еще дожидаются последних строчек в титрах и хлопают…
— Да? А я видел в норвежских залах и попкорн, и даже вино. На самом деле, это не так важно, если делается деликатно, и вы не мешаете другим. Что касается титров, тут прослеживается связь с театром, где мы всегда ждем, когда закончится пьеса, к нам выйдут актеры, а потом и режиссер. И наши аплодисменты – это дань уважения, которую мы можем преподнести, кроме денег за билет. Местная традиция досиживать титры до конца говорит о высокой культуре кинозала – свет не подается раньше времени, а также подчеркивает, что кино для зрителей – это искусство, а не развлечение. Да, что-то тебе понравилось. Что-то нет. Но ты в любом случае оцениваешь работу автора. Чем больше я узнаю из мира профессионального кино, тем меньше мне кажется, что это весело. Это труд. И непростой. Физически и психологически.
Алло, мы ищем самородки!
— А какие проблемы у вас есть, как у российского режиссера? Сложно ли найти актера в провинции?
— Мы частенько обращались и к актерам Молодежного театра, и актерам театра драмы, по специфике актеры театра и кино – это разные профессии. И они будут по-разному смотреться на камеру. Каким бы талантливым ни был театральный актер, на камеру его игра может просто не пойти. В целом, если хорошо озадачиться, всегда можно найти кого-то. Последний приятный пример – это сотрудничество с Александрой Дрочневой, ей всего 14 лет, и она впервые засветилась на кастинге фильма «Ледышка» Марии Лойтер. На главную роль девочка не прошла, но ее типаж мне понравился, и мы пригласили ее на «Жизнь после жизни», а затем и в другие проекты. Саша — это человек не из театра, мастерству которого удивляются столичные режиссеры. И такие самородки есть не только в Архангельске, приятно удивил Котлас. Единственное – с мужскими ролями тяжеловато.
«Что-то» в стол снимать не будем
— Уже много лет работает ваша киношкола, чувствуете ли прогресс?
— Чувствуем. Об этом говорит уровень проектов, до которых мы доросли. Материальная база изменилась не сильно, но изменилось наше восприятие деятельности. Появились полезные связи. Нам активно помогает центр «Патриот», на его площадке мы ведем наши мастер-классы. Мероприятия проводим и на базе колледжа культуры. Что печалит? Сейчас мы пытаемся набирать курс по режиссуре, но слушателей мало. Мал приток молодых людей. Хочется давать полезные знания, снимать не «что-то» в стол, а картины, которые можно продвигать на кинофестивалях.
— Удавалось ли вам продавать свое кино? И вообще, стремитесь ли вы к этому?
— Что значит «продавать»? Мы на данный момент занимаемся короткометражками. А, как я уже сказал, их сложнее продать, если только как часть сборника. По такому принципу планируется продвигать один из фильмов нашей школы – «Фредерик», который, возможно, купят в Китае или Японии, поскольку сейчас наблюдается высокий интерес Китая к северным регионам, и к Архангельску, и к Норвегии. В целом, надо понимать, что больших денег в сфере кино не бывает. Главное – окупить затраты на его производство. А что касается фестивального успеха, то на норвежских фестивалях, на том же NUFF, как минимум раз в год кто-нибудь из архангельских ребят попадает в двадцатку лучших молодых режиссеров со всего мира.
— Реально ли провести в Архангельске что-то подобное международному фестивалю Тромсё?
— Была, как мне кажется, не очень удачная попытка организации подобного фестиваля на базе САФУ – это проект «Arctic Cinema». Многое в организации зависит не столько от финансов, сколько от менталитета. Мне, к примеру, в Архангельске тяжеловато снимать из-за скептичного отношения со стороны. Подозрения, строгая критика — обычно негатив проявляется от людей, которые не делают что-то в этом направлении сами. Кинотеатрам брать на себя риски тоже не хочется. Так что пока говорить об этом рано. Я надеюсь, что в ближайшие годы ситуация изменится в лучшую сторону благодаря хотя бы тем же программам TIFF, которые уже традиционно заглядывают в Архангельск.
Кстати
За семь дней показов было продано более 60 тысяч билетов. При этом численность населения Тромсе — около 75 тысяч человек. Помимо норвежских, европейских и американских фильмов, в Тромсе показали много отечественных кинокартин, среди которых «Бойцы» Светланы Боковой из Мурманска, «Назови мое имя» Ниджины Сайфуллаевой, «Чайки» Эллы Манжеевой, «Белые ночи почтальона Тряпицына» Андрея Кончаловского. В конкурсе игровых короткометражек «Фильмы с Севера» прошла работа «Немой диалог».
