Чем живем-кормимся?
Режиссер Теймураз Эсадзе снимает фильм о Федоре Абрамове
В Верколе в рамках литературного форума прошла встреча с режиссером Теймуразом Эсадзе, тем самым, что снял сериал «Две зимы и три лета» по роману Федора Абрамова «Братья и сестры».
Правда о себе
Фильм вызвал неоднозначные отзывы, критику многих пинежан, впрочем, больше обсуждали не суть картины, а то, что снималась она не в Верколе. Однако режиссер от своей темы не отступился, более того, задумал снимать уже документальную ленту о Федоре Абрамове.
– Поехал к Валентину Распутину по поводу съемок фильма по его повести «Последний срок». Он спрашивает у меня: «А что ты сейчас снимаешь? Федор Абрамов? Зачем тогда я тебе нужен?» Но тем не менее Абрамова – крупнейшего прозаика второй половины двадцатого века – принято считать региональным писателем. По крайней мере в гранте на фильм о нем на федеральном уровне мне отказали. Видимо, мой сценарий не укладывается в иконописное изображение этого человека.
А я про Абрамова столько читал, ездил по его родным местам, встречался с людьми, либо лично его знавшими, либо профессионально изучавшими его творчество. Из всего этого постепенно складывался образ человека необычного, я бы даже сказал, необычайного, не делившего свою жизнь на работу и то, что к ней прямого отношения не имеет. И нет ничего очевиднее: надо делать картину! Об Абрамове и о времени, в котором ему выпало жить. Это фигура трагическая, человек честный, чрезвычайно неравнодушный и по-прежнему неугодный – кому хочется слышать правду о себе? Почему и умер в 63 года.
Что такое дом?
Темо на встрече был несколько злым и говорил вещи неприятные – о москвичах, которым все равно, куда везут их мусор, о том, на каких идеалах мы воспитываем сегодня детей, о потере традиции – той прививке, что поддерживает дух народа…
– Ужас в том, что Россия поделена на перспективные и неперспективные территории. Продолжается то, о чем писал Федор Александрович с болью: молодежь уезжает в города, превращаясь в мигрантов. Теряется деревенская культура, которая и питает традицию. Раньше человек понимал, что такое дом, потому они и стоят, эти дома, по 200 лет – их строили для семьи, для детей, внуков и правнуков…
А сейчас дома пусты, деревня стареет, нищает, пьянствует…
Запустение и деградация. Оттого у меня и настроение злое. Даже не представляю,
что бы сказал Федор Александрович, глядя на это тотальное запустение
человеческого духа. Изменить все – это зависит от нас самих, от родителей,
которые воспитывают детей. Должна быть внутренняя ответственность. Я поставил
в прошедшем сезоне в Самаре «Три сестры», там замечательно сказано: «Если на
все закрывать глаза в доме, то в него приходит Наташа». Потому мой фильм
предназначен прежде всего для молодежи и называться будет «Поездка в прошлое».
Имя писателя
В сценарии четыре главы: «Люди колхозной деревни», «Вокруг да около», «Деревянные кони», «Чем живем-кормимся». Рассказ не просто про становление характера мальчишки из Верколы, о его учителях, выборе жизненного пути, исканиях писателя, работе над романом «Братья и сестры», знаменитом письме землякам, а гораздо шире. О судьбе ученых-филологов Ленинградского университета, войне, борьбе с космополитизмом, о появлении в литературном сообществе деревенщиков, о «Новом мире» и Твардовском, об оттепели и Хрущеве…
Вообще-то наброски по теме были уже в обрезанных на телеканале документальных пятиминутках перед каждой из 26 серий телефильма «Две зимы и три лета». Ведь жизнь северной деревни в романе Абрамова, да и самого писателя, неотделима от жизни страны.
Но чем мы и так ли, как нужно, отметим его юбилей? Нелицеприятно говорил Эсадзе о «замыливании» имени писателя.
– Я вышел из самолета в аэропорту имени Абрамова, в Карпогорах остановились на улице Федора Абрамова, а потом в деревне Верколе – тоже на улице Федора Абрамова. Абсурд какой-то. Только не подумайте, что я диссидент, никогда им не был. Как, кстати, и Абрамов – он человек другой породы, парторг, между прочим, его невозможно было выслать куда-то, но писем коллективных против тех же диссидентов никогда не подписывал. Зато семь лет не печатали. И Нобелевской премии не дали, потому что опять же не эмигрант и не диссидент. Хотя, например, французы обожали его и «Братьев и сестер» перевели под названием «Хроники деревни Пекашино».
Без умиления
Съемочная группа уже высадилась на Пинежье, снимают первую часть картины. Побывали в Городецке, Острове, Явзоре, а в Верколе снова была устроена встреча режиссера – на сей раз с молодыми волонтерами, которые будут работать в юбилейные февральские дни 2020 года на встрече гостей. Обучение их проходило в рамках проекта «Творческая линия: Абрамов. Веркола. Люди», который получил губернаторский грант.
Комментарий
Леонид Житов, начальник отдела по культуре и туризму администрации Пинежского района:
– Сначала Темо устроил ребятам жесткий прессинг: готовы ли они посвятить себя этому, знают ли свою родословную до седьмого колена, ощущают ли себя пинежанами – северянами с глубокой традицией. И только потом рассказал о том, как он пришел к творчеству и пониманию Федора Абрамова. У меня сначала был внутренний протест и неприятие сказанного, но когда он рассказал о своем восприятии «Дома», то понял – а может, так и надо доносить творчество Федора Абрамова. С одной стороны – жестко, колюче, а с другой – мы порой в рутине обыденности умиляемся прозой писателя и упускаем главное – что необходимо работать над собой.
Правда о себе
Фильм вызвал неоднозначные отзывы, критику многих пинежан, впрочем, больше обсуждали не суть картины, а то, что снималась она не в Верколе. Однако режиссер от своей темы не отступился, более того, задумал снимать уже документальную ленту о Федоре Абрамове.
– Поехал к Валентину Распутину по поводу съемок фильма по его повести «Последний срок». Он спрашивает у меня: «А что ты сейчас снимаешь? Федор Абрамов? Зачем тогда я тебе нужен?» Но тем не менее Абрамова – крупнейшего прозаика второй половины двадцатого века – принято считать региональным писателем. По крайней мере в гранте на фильм о нем на федеральном уровне мне отказали. Видимо, мой сценарий не укладывается в иконописное изображение этого человека.
А я про Абрамова столько читал, ездил по его родным местам, встречался с людьми, либо лично его знавшими, либо профессионально изучавшими его творчество. Из всего этого постепенно складывался образ человека необычного, я бы даже сказал, необычайного, не делившего свою жизнь на работу и то, что к ней прямого отношения не имеет. И нет ничего очевиднее: надо делать картину! Об Абрамове и о времени, в котором ему выпало жить. Это фигура трагическая, человек честный, чрезвычайно неравнодушный и по-прежнему неугодный – кому хочется слышать правду о себе? Почему и умер в 63 года.
Что такое дом?
Темо на встрече был несколько злым и говорил вещи неприятные – о москвичах, которым все равно, куда везут их мусор, о том, на каких идеалах мы воспитываем сегодня детей, о потере традиции – той прививке, что поддерживает дух народа…
– Ужас в том, что Россия поделена на перспективные и неперспективные территории. Продолжается то, о чем писал Федор Александрович с болью: молодежь уезжает в города, превращаясь в мигрантов. Теряется деревенская культура, которая и питает традицию. Раньше человек понимал, что такое дом, потому они и стоят, эти дома, по 200 лет – их строили для семьи, для детей, внуков и правнуков…
А сейчас дома пусты, деревня стареет, нищает, пьянствует…
Запустение и деградация. Оттого у меня и настроение злое. Даже не представляю,
что бы сказал Федор Александрович, глядя на это тотальное запустение
человеческого духа. Изменить все – это зависит от нас самих, от родителей,
которые воспитывают детей. Должна быть внутренняя ответственность. Я поставил
в прошедшем сезоне в Самаре «Три сестры», там замечательно сказано: «Если на
все закрывать глаза в доме, то в него приходит Наташа». Потому мой фильм
предназначен прежде всего для молодежи и называться будет «Поездка в прошлое».
Имя писателя
В сценарии четыре главы: «Люди колхозной деревни», «Вокруг да около», «Деревянные кони», «Чем живем-кормимся». Рассказ не просто про становление характера мальчишки из Верколы, о его учителях, выборе жизненного пути, исканиях писателя, работе над романом «Братья и сестры», знаменитом письме землякам, а гораздо шире. О судьбе ученых-филологов Ленинградского университета, войне, борьбе с космополитизмом, о появлении в литературном сообществе деревенщиков, о «Новом мире» и Твардовском, об оттепели и Хрущеве…
Вообще-то наброски по теме были уже в обрезанных на телеканале документальных пятиминутках перед каждой из 26 серий телефильма «Две зимы и три лета». Ведь жизнь северной деревни в романе Абрамова, да и самого писателя, неотделима от жизни страны.
Но чем мы и так ли, как нужно, отметим его юбилей? Нелицеприятно говорил Эсадзе о «замыливании» имени писателя.
– Я вышел из самолета в аэропорту имени Абрамова, в Карпогорах остановились на улице Федора Абрамова, а потом в деревне Верколе – тоже на улице Федора Абрамова. Абсурд какой-то. Только не подумайте, что я диссидент, никогда им не был. Как, кстати, и Абрамов – он человек другой породы, парторг, между прочим, его невозможно было выслать куда-то, но писем коллективных против тех же диссидентов никогда не подписывал. Зато семь лет не печатали. И Нобелевской премии не дали, потому что опять же не эмигрант и не диссидент. Хотя, например, французы обожали его и «Братьев и сестер» перевели под названием «Хроники деревни Пекашино».
Без умиления
Съемочная группа уже высадилась на Пинежье, снимают первую часть картины. Побывали в Городецке, Острове, Явзоре, а в Верколе снова была устроена встреча режиссера – на сей раз с молодыми волонтерами, которые будут работать в юбилейные февральские дни 2020 года на встрече гостей. Обучение их проходило в рамках проекта «Творческая линия: Абрамов. Веркола. Люди», который получил губернаторский грант.
Комментарий
Леонид Житов, начальник отдела по культуре и туризму администрации Пинежского района:
– Сначала Темо устроил ребятам жесткий прессинг: готовы ли они посвятить себя этому, знают ли свою родословную до седьмого колена, ощущают ли себя пинежанами – северянами с глубокой традицией. И только потом рассказал о том, как он пришел к творчеству и пониманию Федора Абрамова. У меня сначала был внутренний протест и неприятие сказанного, но когда он рассказал о своем восприятии «Дома», то понял – а может, так и надо доносить творчество Федора Абрамова. С одной стороны – жестко, колюче, а с другой – мы порой в рутине обыденности умиляемся прозой писателя и упускаем главное – что необходимо работать над собой.
